Я проснусь

Воспоминания о тех, таких далеких днях невыносимой болью отдаются в сердце, я долго и до изнеможения плачу. Так горько мне давно не было.

И так безнадежно.

Все зря.

Все эти месяцы в Коалиции стали огромной ошибкой и, возможно, непоправимой. Увидеть родных любой ценой…

Дед и папа узнали, что я жива. Но им снова придется пережить мою гибель, если меня не спасут. Но я так хотела дать им знать, что со мной все нормально. Обнять и поделиться своим счастьем. И точно не хотела снова причинять такое горе. Сама я до сих пор не приняла смерть мамы. Каждый день думаю о ней, испытывая непримиримую боль и сожаление. А теперь они должны будут вновь пройти через это?

Я не питаю иллюзий о том, что смогу выбраться. Сомневаюсь, что столько усилий было затрачено, чтобы просто меня запугать. Я и так до смерти напугана. Шантажировать мужа? Возможно, но почему-то я тоже не верю в это. Как и в то, что за меня будут просить деньги. А если на кон поставят вопросы, связанные со Змеиной Империей, то дела Короны всегда будут важнее жизни землянки. Пусть и жены принца. А мы даже не женаты официально.

Получается, нужно было остаться на Аруне? Или осесть на любой планете Империи Шайрас, я бы могла найти работу по нраву в каком-либо медицинском центре.

Но, но что бы я не думала, ничего не изменить.

Ничего.

Остается ждать, когда заявятся мои похитители. Если, конечно, появятся, и я тут не просто выжидаю время. Может, это ловушка для Шанриасса?

Спутанные мысли хаотично вертятся по кругу. Дадут ли мне обрести ясность сознания, или я буду постоянно находиться в тумане? Вероятно это и к лучшему. Чтобы не сойти с ума.

***

Снова тянется время. Проходят минуты или часы, пока я решаюсь встать.

Поднимаюсь ожидаемо с трудом. Меня шатает, и резко накатывает тошнота.

Умываюсь и долго полощу рот. Зубной щетки нет. Только жидкое очищающее средство для полости рта. Они думают, я щеткой вскрою дверь?

Харшшад, может и вскроет, но не я.

Интересно, как остальные. Их держат в таких же камерах, что и меня?

Камерах. Или палатах для психиатрических больных. Эти ассоциации самопроизвольно возникают в моей голове.

А кормить меня планируют? Аппетита нет, но нужно. В меня, конечно, вливали питательные коктейли, но этого недостаточно для ясного ума. Или чтобы перестало мутить.

То ли время подошло, то ли отметив по камерам, что я очнулась, в стене у двери откидывается дверца, открывая нишу. Тоже что-то вроде доставочного терминала.

Если бы меня хотели отравить, уже бы сделали это. Поэтому я смело съедаю суп-пюре, кашу с кусочками мяса и выпиваю сладкий чай. В нише дополнительно оказалась полимерная бутылка с водой. Оставляю ее на потом.

У меня возникают проблемы с уборной, она ничем не огорожена. В итоге, плюнув на наблюдение, присаживаюсь на унитаз. У меня снова нет выхода. А как дела обстоят с гигиеническими процедурами? Но с душем я могу и потерпеть. Пусть похитителей беспокоит мой запах и чистота.

От сытной еды меня снова клонит в сон, но в целом самочувствие улучшилось. Делать здесь больше нечего и я снова ложусь спать.

***

Меня бесцеремонно расталкивают, вырывая из сна. Но ждать иного не приходится. Я не на курорте.

Мужчина, склонившийся надо мной, быстро выпрямляется и сдергивает за руку с матраса. Достаточно грубо.

– Руки, – холодно командует он.

И стоит мне их вытянуть вперед, как на них защелкивают наручники. Будто преступник – это я.

С заторможенностью разглядываю свои скованные запястья.

Как же так, Рай?

Меня выталкивают в коридор.

Все же тюрьма!

Напротив камеры обычные клетки. В них пусто.

Где же мои люди? Что с ними?

Уже в коридоре мне дают на ноги обувь вроде больничных тапок, куда я с облегчением сую босые ступни.

Тюрьма огромная. Меня ведут очень долго по запутанным коридорам, пока не проталкивают через одну из множества дверей в комнату, где заставляют встать в овальный сканер. Хорошо что я не страдаю клаустрофобией, туго бы пришлось. Аппарат узкий, как для медицинского исследования, но вертикальный и наглухо закрывается. Мне приходится несладко в нем, кажется, что сейчас закончится кислород.

Минут пять тщательного обследования, и наконец можно выйти.

Мужчина выводит меня из помещения через другую дверь, напротив той, первой. Мы оказываемся в административной части тюрьмы. Дорого́й ремонт, бело-серый интерьер. Будто попал в бизнес-центр.

– Генерал ждет вас. Рекомендую отвечать честно на все вопросы и ничего не скрывать. Правду он так или иначе добудет. Но какими методами – зависит только от вас, – неожиданно участливо дает советы мой тюремщик.

От перспектив спина покрывается холодным потом. Генерал, значит. На 99,99% – это Занкок. Что тоже объяснимо.