Я разукрашу твое личико, детка

Но и тогда Блю Катарро доказал, что он лишь вынимал кинжал из раны. А разве можно осудить человека, вынимающего кинжал из спины ближнего? Всего Блю Катарро укокошил девяносто шесть человек, включая пассажиров автобуса. Полиции все это известно, но она не в силах что-либо предпринять. Со временем Блю Катарро отошел от активной деятельности и открыл ночной клуб «Морено». Там он по-прежнему занимается всякими темными делишками, но уже под прикрытием законности. «Морено» – лучший ночной клуб в городе, его посещают самые уважаемые граждане и первые богачи. На втором этаже играют в азартные игры. Но попасть туда могут лишь очень немногие. Пока дирекция «Морено» не наведет о вас все справки, о втором этаже нечего и мечтать. Полиция не раз пыталась проникнуть наверх, но так и не сумела. Ведь для этого надо иметь большие связи в верхах».

Все это я вспомнил буквально за одну минуту и попытался соединить вместе разрозненные куски. Но тут оплеуха Каучу вернула меня к действительности.

– Еще рано спать, милейший, – говорит Каучу. – Лейтенант о чем-то спросил тебя, а ты до сих пор не ответил.

– Прости, – говорю. – Я забыл о чем ты меня спрашиваешь, Трам. Может, повторишь свой вопрос?

– Ты знал, что толстяк Доменико был одним из шоферов Блю Катарро? – спокойно сказал Трам.

– Нет, но сам факт, что тут замешан Блю Катарро, открывает новые пути для расследования.

Трам поднялся и стал расхаживать по комнате.

– Если только этот путь не окажется в итоге тупиком. – Надо еще доказать, что Блю Катарро замешан в этой истории, – заметил Каучу.

Трам остановился, пристально поглядел на меня. В ответ я многозначительно улыбнулся. Вижу, что он растерян и никак не может принять решения. В этот момент вошел фараон и положил на стол пистолет и лист бумаги. Трам взял бумагу, прочел ее и тихонько вздохнул.

– Можешь забирать свою игрушку. Пуля, уложившая наповал толстяка Доменико, от пистолета другого калибра.

Глава восьмая

Один мертвец сверх программы. Родственники бурно протестуют

Я сразу догадался, почему Трам так легко меня выпустил. Он ясно дал понять это своими улыбочками и многозначительными взглядами. Не первый раз я таскаю для полиции каштаны из огня. И каждый раз рискую при этом своей драгоценной шкурой. Трам знает свое дело, и он далеко не дурак. Ну что ж. Раз полиция бессильна, придется потрудиться. Впрочем, такова моя работа: ведь не за красивые глаза мне деньги платят. Скажем, эти пятьсот тысяч лир. Тут я вспомнил о бумажках, которые лежат в холодильнике, и огрел себя кулаком по голове. Проклятые пьянки! Когда я только научусь пить поменьше. Я просто обязан пить меньше. Меньше, но немного-то выпить надо.

Я сел в машину и помчался в первый же бар. Там прополоскал горло стаканчиком «Бурбона» и сразу почувствовал себя лучше. Я снова влез в машину и стал обдумывать план действий.

Вот если бы удалось отыскать Дуарду! Но она неуловима, как призрак.

А пока надо наведаться в «Морено». Да, но клуб открывается в одиннадцать вечера, а сейчас всего половина десятого. Ловко лавируя между машинами, я подкатил к остерии «Жареный и жареная». Там всегда можно подкрепиться жареной рыбой и жареным картофелем. Я заказал жареного леща с горчицей, тарелку земляники и полбутылки «Бурбона». Купил свежую газету и стал просматривать последние новости.

Самоубийству Дана Паранко отведено место на первой странице. Но подано оно так, словно это обычное самоубийство без всяких загадок для полиции, решившей сдать дело в архив. Отлично. Я расплатился и вышел. Было еще рано, и я решил заглянуть к себе в контору.

Оставив машину у подъезда, я поднялся на одиннадцатый этаж и стал открывать дверь. И тут я заметил, что она уже открыта. Я вошел, хотел зажечь свет, но увидел, что он уже зажжен. Кто-то позаботился открыть ящики и раскидать все бумаги.

Не успел я сказать: «Черт побери! Похоже, я землетрясение проморгал», как увидел типа, который валялся в моем кресле. Я прямо опупел. Руки у малого болтаются, как мочалки, а глаза уставились в одну точку. Рожа абсолютно незнакомая. А одет хорошо. В темном костюме, темном галстуке, на ногах лакированные туфли. Я обшарил его карманы. Пусто. Голова без единого пулевого отверстия, и на полу ни пятнышка крови. Ну и компотец! Откуда он взялся, этот красавчик?

Тут распахивается дверь, и вваливаются Трам и Каучу.

– Что за порочная привычка! – восклицает Трам.

– Послушайте, – говорю. – Мне эта история плешь проела. Не успею повернуться, как рядом труп валяется.

– А ты не поворачивайся, – бросает Каучу.

– Вот что, Яко, – говорит Трам, – я человек терпеливый, сначала я закрыл один глаз, потом второй, но больше у меня глаз нет. По– моему, ты злоупотребляешь.

– Дать ему по черепушке, начальник?

– Награди его наручниками и отведи, – приказывает Трам. Я покорно вышел на лестничную площадку. Каучу нежно придерживал меня под локоток.

– Знаешь, эти бесконечные поездки туда-сюда мне надоели. Сколько раз прикажешь наносить визиты в ваш дворец?