Я родилась пятидесятилетней...

— Ты сидела за столом Калленов! Когда они тебя пригласили? Ты встречаешься с Эдвардом? Это правда, что сегодня утром вы танцевали танго прямо на парковке школы? Миранда сказала, что он тебя поцеловал! Каково это? Расскажи всё по секу-ундам… — безумие, блеснувшее в глазах Стенли могло легко соперничать с фанатизмом Голлума из «Властелина колец», который заприметил свою «прелесть»…

— Джесс, будь реалисткой, — я осторожно пыталась отцепить её пальцы от своего, пока здорового, плеча, — У меня гипс вообще-то, какое, к чёрту, танго?

— Это значит, что вы целовались? — хватка бульдога на моем плече стала лишь сильнее. Да откуда в ней столько силищи-то?

— Это значит, что тебе наврали, Джесс, без-бож-но… Кстати, ты очень красивая сегодня, — закинула я удочку, не сильно надеясь на успех.

В глазах Стенли сначала мелькнуло недоверие, потом досада, потом удовольствие:

— Да, я сегодня нарядилась, всё же есть повод!

Поводом оказался день рождения нашего общего знакомого, некого Майка Ньютона, кто бы мог подумать… Я подтвердила наличие немого бойкота с моей стороны, пересказав любопытной соседке по парте вчерашний цирк со стулом в лицах, мы похихикали, и можно было бы считать, что я отделалась малой кровью, если бы мечтательницу Джесс не пробило на фантазии:

— Белла, — придав своему голосу чуть томных ноток, Стенли ворвалась в мое личное пространство, наседая морально и фактически, — тебе нравится Каллен?

— Который из четырёх? — невинно похлопала я глазами, аки Бемби.

Судя по сузившимся глазам нашей любительницы сплетен, моему синдрому жирафа, до которого долго доходит, не поверили ни на грамм. Значит, не судьба… Хотя обидно. Почему в танго однорукой меня на льду она верит, а то, что Эдвард мне чисто друг — для неё подозрительно? Несправедливо.

— Эдвард приятен мне, отрицать не буду, — сдалась я под вопрошающим взором, — он отлично образован, мне импонируют его манеры, мне нравится, что Каллен не типичный парень, разбалованный популярностью… Мне так не нравится, когда самоуверенность у парней в обострении, прямо крапивница и почесуха с отеком Квинке на таких мачо…

Понимающе покивав мне, одноклассница сделала выводы:

— То есть Тайлер тебе не симпатичен… — только я подумала, что мы вступили на путь понимания, как девушка разбила мои надежды. — Но нравится Майк…

— Джессика, ну почему мне должен нравиться Ньютон? Скажу, более того, мне не нравится ни один из знакомых парней. Если я и надумаю развлечь себя романом до колледжа, то это явно будет не популярный мальчик со школы…

Глаза Стенли заблестели:

— Но Эдвард Каллен — самый популярный парень школы…

— Когда я приехала, он сидел в гордом одиночестве на биологии, — отрезала я. — К слову, я до сих пор не вижу толпы визжащих от него поклонниц и клуба друзей парней-приспешников.

— Попалась! Ты хочешь с ним встречаться! Я знала-знала-знала! — в восторге шептала одноклассница беззвучно хлопая в ладоши.

Я прокрутила наш разговор в уме. Потом ещё раз. Зависла.

— Джесс, как это работает в твоей голове? — под моим скептическим взглядом её улыбка скисла. Медленно и верно, я выдавливала из нее малейшую надежду на подобное.

— И Эдварда не хочешь?! — в голосе девушки был почти ужас. — У тебя каменное сердце, Свон!

Я бы могла объяснить Джессике разницу между органом, который хочет, и сердцем, но решила, что как минимум теоретически девушка в теме…

К счастью, Джесс вызвали к доске, и на этом наш разговор был, в принципе, закончен.

Хотелось бы сказать, что уроки пролетали быстро, но я бы слукавила. Каждую перемену я ждала возвращения своего эрудированного вампира, но тот, кажется, отменил наши маленькие традиционные диалоги. Неужели он отправился сразу с корабля на бал? Налегке побежал в далёкое далеко? Где банальное «до свидания»?

Там вопрос жизни и смерти, а тебе его «пока» хочется услышать? — ворчал глас то ли совести, то ли разума, — Элис предупредила — и ладно.

Но вот внутри маленький противный червячок ворчал, что никакого «ладно» тут не ночевало. Чувствовала я себя при этом ребёнком, у которого отняли котёнка. Причем в начале эту живность дитятко гордо игнорировало, а потом, когда родители забрали, ему срочно стало забавы не хватать…

Глупость какая! Вампир вернётся и очень скоро. Я была в этом уверена. Ровно до той поры, когда расстроенная Элис не встретила меня у кабинета испанского и не просветила, что теперь проект по биологии я готовлю не с Эдвардом, а с ней, собственно, как и уроки испанского теперь вести мне будет она. Червячок быстро разворачивал кольца, превращаясь в настоящую анаконду:

— Отлично, а доктора Карлайла о моём отце тоже ты предупредишь? — я поймала удивлённый взгляд вампирши и мысленно подарила себе затрещину за выбранный тон.

— Ты о том, чтобы не называть непонятных обывателю диагнозов? Эдвард уже поговорил с отцом… Ещё позавчера.

Убийственно голодная анаконда с шипением уменьшилась до размеров змеи… гремучей такой… Опасной… И чего я, собственно, завелась так, а?

— Эдвард уже уехал? — мой голос на сей раз был предельно спокоен.