М. Королёва: – Вы тоже так считаете?
А. Проханов:– Да нет, ну я просто… Я думаю, что личная жизнь не интересна. Моя-то личная жизнь мне не интересна. Вот ваша личная жизнь мне интересна.
М. Королёва: – Интересна?
А. Проханов: – Мне ваша личная жизнь интересна очень.
М. Королёва: – Я вам расскажу потом всё. Но после эфира, хорошо?
А. Проханов: – Тогда я озвучу это на следующем своем выступлении.
М. Королёва: – Договорились. Давайте еще вам вопрос задам про Надежду Толоконникову. Помните, знаете, да?
А. Проханов: – Да. «Не забудем, не простим» называется.
М. Королёва: – Вот она сейчас жалуется на угрозы и жуткие условия содержания в колонии. Вот вас тут спрашивают слушатели: «Вы ей сочувствуете или считаете, что она такого наказания заслуживает?»
А. Проханов: – Нет, я не сочувствую, а также не злобствую по этому поводу. Я абсолютно равнодушен к ним, потому что… Они станцевали свой танец, они всласть по-совокуплялись в музеях. Это же было хорошее для них время, правда?
М. Королёва: – Какой у вас сегодня мотив такой, лейтмотив…
А. Проханов: – А не надо было совокупляться в музеях исторических, иначе я бы этого не заметил. После этого они осквернили престол…
М. Королёва:– Почему «в исторических»?В биологическом, если я не ошибаюсь.
А. Проханов: – В филологичеких?
М. Королёва: – В биологическом, если я не ошибаюсь.
А. Проханов: – А в каком отделе, вы не помните?
М. Королёва: – Точно не знаю, не скажу.
А. Проханов: – Не помните, да? Видимо, там, где рассказывают об истории зарождении жизни.
М. Королёва: – Просто я подумала: исторический-тоздесь причем?
А. Проханов: – Зарождение жизни там было. Они демонстрировали, как рыбы превращаются в птиц.
М. Королёва: – Ну, смотрите, мы же сейчас не об этом говорим. Мы говорим о том, что условия в колониях…
А. Проханов:– Повторяю, она не вызывает во мне никакого сочувствия и интереса.
М. Королёва: – …далеки от идеальных, правда? И если человек такой, как Надежда Толоконникова, об этом говорит, надо ли ей сочувствовать и надо ли помогать в этой ситуации?
А. Проханов: – Об этом говорит не только она, а говорит ее муж. Как его фамилия? Верзилов или Воротилов? Я забыл.
М. Королёва: – Знаете.
А. Проханов: – Ну, поправьте меня.
М. Королёва: – Верзилов.
А. Проханов: – Верзилов. Что он вытворял, когда она была под судом? И американские его вояжи, как он спекулировал этим, как он пиарился? Это дело людей, которые платят за свою смелость, получают плату за свою смелость. Они хотели этого – они это получили. Более того, я убежден, что когда очень скоро (очень скоро, я думаю) они все выйдут на свободу (там их просто невыгодно держать), они будут повторять то же самое. Первое, что они сделают, они, видимо, пойдут в Третьяковскую галерею и на фоне Аленушки совокупятся.
М. Королёва: – Вот они, мечты-то. Александр Андреевич, давайте про графу «Против всех»? У нас с вами 30 секунд.
А. Проханов: – Графа «Против всех» – это граф Против Всех или князь Против Всех? Какая-то очень титулованная особа против всех.
М. Королёва: – Вы знаете, мне кажется, что это Проханов против всех. Это сегодня его особое мнение было.
А. Проханов: – Не перебивайте меня в следующий раз.
25.09.13
<p>«Руки прочь от русской Арктики!»</p>О. Журавлёва – Александр Андреевич, сразу же вопрос по голландскому инциденту. Скажите, пожалуйста, что это было, по вашему мнению, – нападение на дипломата Бородина, за которое уже Нидерланды частично извинились?
