Я – рысь. Время одиночества

Нас провожали. Нет, никто не подходил, не сожалел, не просил остаться, и не прощался. Просто в каждом дворе появились рыси. Они махали нам руками, хвостами, лапами. Провожали взглядами. В добрый путь! Возвращайся! Мы тебя любим и ждём! Они говорили это не вслух, про себя. Но это все равно чувствовалось в их взглядах и жестах. Звериный язык вообще небогат звуками. Но при этом способен передать, порой, намного больше языка человеческого. Нужно только уметь его понимать. Юльшай тоже пару раз кому-то махнула рукой и даже отозвалась тем же, безмолвным, звериным языком, обещая когда-нибудь вернуться. А потом мы дошли до машины. Диана, удивительное дело, так же молча шагнула вперёд и обняла Юльку! А потом поднялась и спокойно, так, сказала.

— Ну, что, пропащая душа, поехали домой?

Словно она не впервые ее видела, а давно и хорошо знала. Словно Юлька просто потерялась, а теперь нашлась.

— Поехали! — легко согласилась Юльшай, и несмело улыбнулась. Впервые, должно быть, с момента смерти родителей.

Пока я закидывал сумки в багажник, а тётя и Юлька рассаживались в салоне, Улар незаметно от женщин достал рацию и коротко рыкнул.

— Доложить!

— Все чисто! — немедленно донёсся из рации голос Ольшана.

— Чисто! — эхом повторил его брат.

— Никого! — это уже Верес.

— Следов нет, — доложил Бус.

— И я не вижу, — последним отчитался Летяга.

— Прибью! — коротко рявкнул Улар. — Он здесь! Я не мог ошибиться!

— А ты и не ошибся! — совершенно неожиданно раздался хриплый голос моего врага.

Совсем рядом! Близко! На расстоянии прыжка! Ярость выметнулась, мгновенно взводя тело в боевой режим. Рванув в сторону, я сбиваю с ног дядю, сам одновременно ухожу перекатом от удара. Тут же взлетаю на ноги, смещаюсь, бью наотмашь в пустоту. Мне не нужно видеть моего врага. Глаза могут подвести. Я и так точно знаю, где он. Я чувствую биение его жизни! Его кровь! И я не ошибся. Когти полоснули по живому, выдёргивая рыжего из невидимости. Запах крови только раздразнил, выводя мои странные способности на новый уровень. Теперь у меня не осталось никакой другой цели. Только я и он. Мой враг. И в этот раз я не позволю ему уйти! Весь остальной мир тонет в густом кровавом тумане. Вернее, не так. Я по-прежнему чётко вижу все, что вокруг меня, но то, что не касается волка, проходит мимо сознания. Становится неважным и ненужным.

У волка преимущество. Его руки длиннее и в каждой по ножу. В правой длинный, вроде мачете, в левой короткий, армейский клинок. А предплечья плотно обхватывают широкие наручи, с виду кожаные, но под ней я чувствую металл. Да, и вообще на его теле достаточно много металлических пластин, которые надёжно защищают тело от моих когтей. А ещё он невероятно быстр! Это тоже какая-то способность? Вроде моего дара? Впрочем, я недаром изучал его стиль боя, характер и вообще все, до чего мог дотянуться. Есть у меня оружие, которое как раз компенсирует разницу в росте и комплекции. Я срываю с себя ремень и наотмашь бью по корпусу, целясь в неприкрытые пластинами места.

Ремешок у меня непростой. Сам мастерил. Долго и кропотливо. Даже почти забыл про него, привык просто так таскать. По всей его длине металлические вставки в виде наборной цепи, похожей на танковые траки. А что? Стильненько и солидно! Но теперь они превращаются в острые лезвия и шипы! Тьери взвыл, отпрыгнул назад, разрывая дистанцию и явно собираясь смыться. Фиг тебе! Я прыгнул следом. Взмах, и ремень захлёстывает шею волка. Звенья цепи цепляются друг за друга, образуя петлю, которую я затягиваю. Волк захрипел и не глядя швырнул в меня нож и одновременно отпрыгнул назад, пытаясь вырваться. Я мог бы увернуться от ножа, но тогда неизбежно упустил бы волка. А потому я не стал уворачиваться, а прыгнул вслед за ним, только довернул корпус, чтобы словить нож не грудью, а плечом. Теперь я оказался совсем рядом с ним. Страх! Я ощутил его буквально на языке! Липкий, страх волка, почуявшего свой конец. Улыбнулся, оскалившись, чем вызвал новый приступ паники. Тьери попытался вывернуться из петли, обернувшись в зверя, но мой ремень это не верёвка. Шипы впились в шерсть, не позволяя ремню соскочить с шеи. Петли удавки лишь плавно скользнули относительно друг друга, сжимаясь ещё сильнее. Обезумев от ужаса, Тьери рванул прочь, буквально вырвав ремень из моих рук. Чуть кисть не оторвал! Пряжка оставила на ладони и запястье глубокий порез. Я собирался прыгнуть следом, но путь мне совершенно неожиданно преградила Юльшай.

— Юрге-е-еш! — она бросилась мне на шею, заливаясь слезами. — Братик! Брось ты его, дурного! Ты мне что обещал?! Что никогда не бросишь! Так-то ты свои обещания держишь? — она выдернула из моего плеча нож, отбросила его в сторону и неумело принялась протирать рану тряпкой. — Да, ты только попробуй умереть! Да я…