Я с тобой не останусь

- Я впечатлительная. Немного выбили меня из колеи, но это к лучшему. Наглядный пример, как не надо жить, и что будет, если жить, как не надо. Кажется, самый действенный метод излечения. Знаешь, - оперлась плечом о стену, - было бы хорошо, если бы на таких, как Руслан, тоже Минздрав надписи лепил, что общение с ними вредит здоровью. Причем, вредит гораздо сильнее, чем сигареты и алкоголь. И никакие таблеточки, пластыри и кодировки не помогут, только сами, своими силами справляться приходится.

- Совсем дурно, да? – спросил Костя и забрал из рук сумку и пакет.

- Я на групповом занятии была. Мы там, как анонимные алкоголики, от зависимости избавляемся, делимся успехами, своими историями.

- Я понял, знаю.

- И сегодня девчонка рассказывала, как ее папа убил маму, пока она была в соседней комнате. Ой, - выдохнула я и запрокинула голову, потому что слезы вновь набежали на глаза, - давай не будем, ладно.

- Как скажешь, - отозвался Костя. – Давай-ка, бери себя в руки, разувайся и проходи на кухню, я переоденусь, сообразим что-нибудь покушать.

- Хорошо, - выдохнула, распахнула глаза.

Оттолкнулась от стены. Взгляд упал на тумбу. Вернее на то, что на ней лежало.

- Ой, - сглотнула и перевела взгляд на Костю. Взгляд мельком зацепил синюю ткань его одежды. – Костя, - позвала его, во все глаза всматривалась в арку, за которой исчез он.

- Что?

- Костя, а кем ты говорил, работаешь? – покосилась на фуражку.

- А я и не говорил, - я его не видела, но отчетливо слышала в голосе улыбку. – Ты, Олеська, - он вышел ко мне и прислонился к стене, скрестив ноги, - сама, как открытая книга. Бесхитростная, врать не умеешь, все твои переживания на лице написаны, но при этом так плотно завернулась в защитный кокон, что не видишь даже то, что от тебя особо скрыть не пытаются. – Ну так, и кем же я могу работать?

- Стриптизером? – кисло улыбнулась. Оглядела его белую рубашку, синие брюки с выглаженными стрелками, вновь взглянула на фуражку.

- Конечно, - кивнул он, - это же самый очевидный вариант, - улыбнулся он, - но ты хотя бы вернулась в реальность и шутишь – это хорошо.

- Я тебе ни разу не видела в форме, - в оправдание своей невнимательности, сказала я и сбросила босоножки, - а ты не спешил рассказать, - даже не стала скрывать укоризненные нотки в голосе.

- Я не соврал, сижу в кабинете, бумажки перекладываю, отчеты пишу. Про форму не упоминал – это правда.

- Тебе идет, - скользнула по его подтянутой фигуре. Форма на нем сидела, как влитая, словно, тут и других вариантов выборе профессии быть не могло. – Хотя, да, давно должна была догадаться. Папа у тебя военный, а это, как правило, династическое занятие, ты допросы устраивал.

- Я не допрашивал, настойчиво интересовался.

- А-а, вот как это называется.

- Да, я бываю настойчив, если вижу в этом смысл. Это у меня в крови. Папа маму три года обхаживал. Теперь вот, уже тридцать пять лет не отпускает.

- Ну, она не выглядит расстроенной.

- Вот именно, а три года подряд папа слышал одни отказы. А мне оказалось достаточно одного.

- Чтобы в следующий раз не дать возможности в принципе ответить?

- Молчание – знак согласия, - подмигнул он, - я ответа не слышал, значит, ты согласилась. И, в конце концов, ты же пошла со мной. Значит, твое согласие – не плод моей фантазии. Все, я ушел переодеваться. Найдешь чайник, включи его.

- Он прячется? – крикнула вслед Косте.

- Мне иногда кажется, - послышался его ответ из другой комнаты, - что в этой квартире все от меня периодически прячется. Приходится маме звонить, она всегда знает, где и что лежит. Моя спасительница.

- По-моему, это проблема рано или поздно возникает у всех мужчин, - громко проговорила я, и уже гораздо тише добавила, - только если у тебя мама – спасительница, то я в той же ситуации всегда оказывалась, как минимум дурой, которая опять что-то не туда засунула, - тряхнула головой и скрипнула зубами от злости на Руслана. Почему все так сложно в этом мире!

- Это не ты дура, а мужик у тебя был конченный, - вскинула голову. Костя уже стоял в проеме в голубой футболке и широких шортах. Он потянулся, широко зевнул, прикрыв рот ладонью и проговорил. – С ночного дежурства, пришлось еще и задержаться.

Только теперь я разглядела, что глаза Кости раскрашены красной воспаленной сеткой, под глазами пролегли темные круги от усталости, а веки немного припухли от недосыпа.

- Кость, спасибо тебе за заботу, но я лучше тогда пойду. Я уже в порядке, ты же видишь, а ты спать хочешь явно.

- О Господи, - он закатил глаза и улыбнулся, - ты всегда чувствуешь себя лишней? Даже тогда, когда я тебя силком к себе в гости затащил?

- Неудобно. Ты устал, а я тут со своими проблемами. Тебе этих историй, наверное, и на работе хватает.

- Олеся, сядь, пожалуйста. Сейчас кофе выпьем, вчера мама приезжала, так что, в холодильнике можно найти что-нибудь съедобное. Составь мне компанию.

- Ладно, - сдалась я под его жалобным взглядом. Понимала, что манипулирует, и делает это очень умело, но не могла отказать. – Тогда, ты садись, а я чай заварю. Рассказывай, где кружки, чайник я нашла, он не прятался