Я с вами до скончания века…

Иоанн, влекомый любовью к своему Учителю, спешил увидеть, что случилось, и прибежал скорее Петра. Приблизившись к входу пещеры, Иоанн наклонился и, взглянув туда, где находилось тело Иисусово, заметил, что тела в пещере нет, а лежат одни погребальные пелены. В тяжком раздумье возлюбленный ученик Христов остановился у входа и не вошел в пещеру, ожидая Петра. Скоро прибежал и этот ученик Господа и тотчас вошел в погребальную пещеру: осмотрев внутренность пещеры, он также увидел одни пелены лежащие и плат, который был на главе Господа, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда вошел в пещеру и другой ученик, увидел то же, что и Петр, т. е. пелены и плат. Вид погребальных пелен, и особенно свитого и лежащего в другом месте головного плата давал понять, что произошло не похищение тела Христова, а что-то другое. «В самом деле, – изъясняет святитель Иоанн Златоуст, – если бы кто перенес тело (Христово в другое место), то сделал бы это не обнажая его, равно как если бы кто украл его, то не стал бы заботиться о том, чтобы снять плат, свить его и положить на другом месте, но взял бы тело в том виде, в каком оно лежало. Потому-то евангелист предварительно и сказал, что при погребении Христа употреблено было много смирны, которая не хуже свинца приклеивает пелены к телу». Ученики медлили и удивлялись. Не убо ведяху Писания, яко подобает Ему из мертвых воскреснути (Ин. 20, 9). Светозарные вестники Воскресения – Ангелы – не явили им своего лика, без сомнения, по особому устроению Божию, по которому апостолы должны были увериться в Воскресении явлением Самого Воскресшего, для того, чтобы быть свидетелямисамовидцами великой истины для всей вселенной (1 Ин. 1, 1; Деян. 10, 41–42).

Идоста же паки к себе ученика, не поверив Воскресению. Даже и Марию, несмотря на то, что она столько видела и слышала, они привели в сомнение. Она осталась у гроба и плакала. Безутешны были ее слезы: в горькой утрате горячо любимого Наставника она рассчитывала иметь хотя малую отраду – посещать гроб Его, – теперь и эта отрада отнята у нее. В слезах она решилась взглянуть на то место, где лежало тело Иисусово, и наклонилась в пещеру. И вот, чего не видели ученики, то узрела Мария – двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног ложа Христова. Самая одежда их, по выражению святителя Иоанна Златоуста, «показывала уже великую радость и веселие», и, видя их в светлых одеждах, Мария «могла воспрянуть от скорби и утешиться». Впрочем, Ангелы сначала ничего не говорят ей о Воскресении, – она возводится к этой истине мало-помалу; видит лица, более обыкновенного светлые, видит одежды блестящие и слышит голос участия. Ангелы говорят ей: жено, что плачешися?

Ни неожиданность явления светлых Ангелов, ни самый вид их, казалось, мало соответствовавший месту плача и скорби – гробовой пещере, ничто не удивило и не смутило Марии, всецело занятой мыслью о горестной утрате, она поспешила объяснить им причину своих слез почти теми же словами, какими известила апостолов о похищении тела Господня: взяша Господа моего, и не вем, где положиша Его.

Затем обернувшись, так как Ангелы встали при появлении Господа, и увидев Его, она не узнала Его. Почему не узнала? Потому, что Господь после Воскресения уже был облечен нетленным телом и не был узнаваем, кроме тех, кому Он хотел отрыться. И на Его вопрос: Жено, что плачеши? Кого ищеши? – она отвечала так же, как и Ангелам. Подумав, что это садовник того сада, в котором был гроб, она говорит Ему: Господи, аще ты еси взял Его, повеждь ми, где еси положил Его, и аз возму Его (ст. 15).