Я сбил целый авиаполк

Через неделю мое звено из 10 самолетов получило приказ перелететь на аэродром Менсуваара, чтобы обеспечить перехват вражеских самолетов над северной Ладогой. Менсуваара находился совсем недалеко на северо-запад от Сортавалы, и я решил съездить туда, намереваясь по дороге заглянуть в Олонец и проверить место нескольких сбитых нами самолетов, чтобы подтвердить победы. Я взял один из «Брюстеров», прилетел в Иммола и встретился с подполковником Нуотио в штабе полка, после чего полетел на построенный русскими аэродром в Суулаярви.

Все имевшиеся помещения уже были заняты другой эскадрильей, поэтому нам пришлось снова ставить свои «гнездышки», хотя прогресс был заметен. Мы больше не пользовались грубыми палатками, в которых провели так много неприятных ночей, а поставили вдоль опушки леса небольшие фанерные домики. В период белых ночей мы дежурили круглые сутки подряд, и так как моя группа была поделена пополам, я часто принимал участие в вылетах на перехват из Менсуваара, а приземлялся в Суулаярви. Поэтому моя жизнь приобрела кочевой характер, но таким образом я сохранял контроль над обеими частями Истребительной группы L. На бывшей базе были построены несколько бревенчатых домиков, и жизнь там относительно наладилась. Мы могли подрулить на истребителе прямо к дверям своей хижины, и если «ночью» приходил срочный приказ на вылет, мы могли надеть летный костюм прямо на пижаму и буквально с постели прыгнуть в кабину истребителя. Впрочем, и наоборот. К счастью, никому из нас не пришлось совершать вынужденную посадку в пижаме!

В начале июля несколько истребителей Мессершмитт Bf-109F из 1-й группы истребительной эскадры 54 «Зеленое сердце» прибыли в Менсуваара. I/JG 54 командовал известный немецкий летчик-истребитель капитан Ханс Филипс, а Bf-109F этого подразделения несколько дней действовали вместе с «Брюстерами». Все эти дни мы пользовались гостеприимством немецких пилотов, располагаясь под крыльями транспортного самолета Ju-52/3m. Немецкими истребителями командовал обер-лейтенант Готц, с которым я познакомился 8 июля, вернувшись в Суулаярви, куда перебросили остальную часть эскадрильи, чтобы она приняла участие в воздушных боях над островом Сомерс. Снова влившись в состав эскадрильи, мы опять получили больше свободного времени и воспользовались случаем посетить Выборг, чтобы освежить в памяти довоенные воспоминания. Однако Выборг был почти полностью разрушен: куда бы мы ни посмотрели, всюду виднелись зловещие свидетельства войны, поэтому мы не нашли места, где можно отдохнуть. В это время года Карельский перешеек особенно прекрасен. Летние цветы еще стоят в полной своей красе, и заросли диких ярко-красных их дорог испускают восхитительный аромат.

Знойным утром 30 июля в 03.00 нас спешно подняли по тревоге. Над Финским заливом наблюдалась необычайная активность советской авиации. Мы разбежались по самолетам, торопливо проверили все, что полагается, и встали рядом, покуривая и ожидая. Примерно в 04.30 поступил приказ отправить 4 истребителя патрулировать, и через несколько минут мы были в воздухе и направлялись на юг. Солнце поднялось слева от нас. Несмотря на ранний час, финские береговые батареи в Ино и русские береговые батареи на противоположном берегу залива уже вели жаркую дуэль. Дальше на запад виднелся остров Сескар, рядом с которым находились от 15 до 20 кораблей. Наш наблюдательный пост находился неподалеку – в Сейвисто, и он отправил предупреждение, что на западе слышен шум авиамоторов. Я начал внимательно осматривать небо и вскоре в яркой голубизне заметил маленькую черную точку. Она постепенно росла и превратилась в скоростной разведчик Петляков Пе-2, за ним следовали 4 вражеских истребителя. Я выбрал в качестве цели именно Пе-2, приказав остальным заняться истребителями сопровождения.

Пе-2 летел на восток, очевидно, возвращаясь из утреннего разведывательного полета. Мы находились над русскими, но так как летели против солнца, то плохо что видели. Пе-2, у которого крылья сверху были покрашены в бледно-серый цвет, резко повернул вправо, а затем опустил нос вниз. В результате, когда я подошел на дистанцию стрельбы, он подставил светло-голубое брюхо. Я был страшно удивлен, так как мне показалось, что он несет торпеду, но пилот поспешно сбросил свой груз, чтобы увеличить скорость. Я приклеился к хвосту русского, выпуская короткие очереди по его оперению и задней части фюзеляжа. Русский стрелок вскоре умолк. Затем я перенес огонь на его моторы, и когда мы пролетали над крепостью Кронштадт, правый мотор Пе-2 неожиданно вспыхнул. Я чуть наклонил нос самолета вниз и увидел, как двое русских выпрыгнули из бомбардировщика. Их парашюты лениво плыли в воздухе, но самолет рухнул в воду недалеко от Петергофа.