Читаем Я сделаю это сама полностью

Я сделаю это сама

- Пусть попробуют. Демьян же вернётся, и полетят от них клочки по закоулочкам, - презрительно фыркнула Ульяна. – Да и я сама тоже кое-что могу.

- Так, я домой, - покачала головой Пелагея.

- Марьюшку бери, - сказала я. – Ждите дома, мы придём и всё расскажем. Меланья, иди-ка тоже, мало ли.

Пелагея одобрительно закивала, обхватила девочку, прижала к себе. Правильно, нечего. Пусть дома хоть под лавкой прячется.

В итоге мы зажгли слабый огонёк, собрали посуду, убрали со стола, всякие очистки и кости Пелагея тоже прибрала – что-то свиньям, что-то собакам, что-то ещё кому-то. Наверное, компост у них тоже бывает, и перегной?

Евдокия порылась в тканевой сумке, которую носила через плечо.

- Потом сама сумеешь, а пока на, держи. Как пойдёшь обратно сюда, сожми крепко в правой руке, - и суёт мне какую-то круглую штуку.

Я глянула – шарик такой, шершавый, на грецкий орех похожий. Взяла, сжала…

- Ой! – взвизгнула Марьюшка. – Госпожа Женевьев, вы где?

Я посмотрела на себя – на ноги, руки, юбку и прочие необходимые части, но себя не увидела. Доски пола, стена, возле которой мы стояли… и всё. Я разжала пальцы… и появилась обратно.

- Уф, - шумно выдохнула Марья. – А я уже испугаться успела.

Ничего себе. Я смотрела то на шарик, то на Евдокию… но та отмахнулась.

- Артефакт это называется. Не вздумай потерять, второго нет.

Я и не собиралась, о чём и сказала. Мы переглянулись и двинулись к выходу, но в последний момент я вспомнила ещё об одном моменте.

- Заприте вторую дверь изнутри, хорошо? Пусть сюда заходят.

- Точно, - кивнула Евдокия. – Я мигом, подождите.

Она бесшумно скользнула в темноту, не зажигая огня, там прошлась, похоже, до выхода, мы услышали звук задвигаемого засова. И так же тихо вернулась.

- Ступайте теперь. Если войдут – мы и эту дверь запрём за ними, постучитесь.

Мы двинулись наружу… ох, кому-то нужно было меньше пить. Пока в комнате да вокруг лавки – ещё ничего, а свежий воздух бросился в лицо как-то особенно сильно… я задохнулась, прислонилась к стене. Стояла, дышала.

- Пошли уже, - Ульяна со смехом подхватила меня за руку, сама тоже хорошая. – Чай, вдвоём-то не завалимся! Как там ты пела-то? Напилась я пьяна?

- Ага. Поехали по новой.

Дальше все, и кто прятался в моём дворе, и кто ещё тут жил по соседству, слушали наше с Ульяной довольно-таки стройное пение. Ничего, это лучше, чем когда от Гаврилы с матюгами после китайской водки расползаются. Мы дошли до развилки – к ней налево, к Пелагее направо – допели куплет до «накажи его, боже» - расцеловались и разошлись. Дальше нужно было спуститься по дороге метров на десять, и там уже задняя калитка Пелагеи.

Спустились, не потерялись. Ни Гаврилы, ни Пахома дома не было, очевидно – не вернулись ночевать, зато в кухне сидел злющая Трезонка.

- Вы куда потерялись?

- Куда надо, туда и потерялись, - отмахнулась я. – Могли бы, между прочим, с нами пойти пользу приносить. А не пошли, так и не пошли. Так, дамы. Я обратно. Наверное, там уже все, кто мог и хотел, везде зашли, да?

- Куда это вы в ночь собрались? – вскинулась Трезон.

- По делу, - отмахнулась я, довольно невежливо и довольно неаккуратно.

Попала ей по носу, она обиделась и села на лавку, смотрела оттуда волком.

- Простите, я вас трогать не хотела, - пожала я плечами. – Ну что, я пошла?

- Не заблудишься?

- Да не должна, тут недалеко, - пожала я плечами и выдвинулась обратно в ночь.

Уже перед калиткой вспомнила, что Дуня, вроде, давала мне какую-то крутую штуку, от которой меня не было видно. И где она, спрашивается?

В правой руке, где я её держала, нет. В кармане передника – нет. Я проверила корсажик – в нём тоже не было. Чёрт, и где я умудрилась посеять ценную вещь? Не взять ли какой-нибудь фонарь у Пелагеи и не поискать ли?

Так, а нужен ли фонарь? Я присмотрелась – вообще-то всё видно. Трава, тропинка, камни по бокам той тропинки. Не то луна большая и яркая, не то очередное чудо. Значит, идём. Но я видела как-то ненормально много. Или мерещится, или пить меньше надо. Я сильно сомневалась, что от местного самогона моё зрение улучшилось, или что он способствует ночному видению, но – факт оставался фактом, я довольно-таки неплохо видела в темноте. Ну, бог в помощь, значит, пойдём. И будем смотреть под ноги, вдруг я ценную штуку проимела где-то по дороге и сейчас найду обратно.

Шла-шла, дошла. Открыла калитку, вошла, добрела до крыльца, взялась за ручку двери… заперто.

Заперто – значит, внутри кто-то есть. И значит, Женя, сейчас будешь ты с ними разбираться.

Я осторожно постучала в дверь.