Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

— Что ж, Лестрейд, тогда у меня к вам небольшая просьба, — сказал я вкрадчиво, и Лестрейд сразу почувствовал важность того, что ему предстояло услышать.

— Выкладывайте! — сказал он, подозрительно поглядывая на меня из-под густых бровей.

— Дело в том, что мне необходимо побывать в Голдентриле и самому осмотреть его до того, как ваши ищейки там всё перевернут вверх дном.

— А вы-то что будете искать?

— Кое-что, что кажется мне важным.

— Сколько же в вас энергии, мистер Холмс! Дело закончено, а вы всё что-то ищете!

— Я не хотел бы говорить о своих гипотезах, пока они не получили подтверждения. Если я найду то, что ищу, то непременно передам в Скотланд-Ярд, если нет, то для вас ситуация не изменится, а для меня обернется лишь пустой поездкой.

— И вам нужно мое письменное разрешение?

— Именно!

— Черт возьми! Как только у вас, мистер Холмс, появляются ко мне просьбы, у меня сразу же возникает чувство, что я нарушаю закон. Как вы это объясните?

— Понятия не имею! Так я получу бумагу?

— Извольте. Но, я надеюсь, мне не надо говорить о той ответственности, которую я беру на себя?.. На какой день дать разрешение?

— На пятницу.

— А сегодня ведь понедельник? Почему бы вам не начать проверять ваши гипотезы прямо завтра?

— Завтра и в следующие два дня я буду занят другими делами.

Он быстро написал на официальном бланке несколько слов и поставил размашистую подпись.

— Что ж, берите бумагу, но постарайтесь без неожиданностей дело и так не назовешь гладким!

— До свидания, Лестрейд. Спасибо за разрешение, и не говорите о нем мисс Лайджест, когда она приедет.

— Я заинтересован в том, чтобы всё осталось в тайне, не меньше вас. До свидания, мистер Холмс.

Покинув Скотланд-Ярд, я отправился на почту, где составил короткую телеграмму для Элен и отправил ее экстренной доставкой. Этот и весь следующий день и провел, занимаясь рутиной, но в моих мыслях царило приятное оживление.

В назначенный день и час я явился в Скотланд-Ярд, и Лестрейд уже ожидал меня. Мне прежде в связи с моей сыскной практикой довольно часто приходилось давать свидетельские показания, и эту сторону своей деятельности я до сих пор терпеть не могу. Однако пришлось, как всегда, смириться с неизбежным и в течение почти двух часов давать очевидные ответы на предсказуемые вопросы, а затем написать еще нечто вроде отчета о том, что с моей стороны предшествовало поимке мистера Флоя. Единственным утешением было то, что мои умозаключения, хоть и несколько запоздало, представляли какуюто ценность для нашей удивительно прямолинейной полиции…

Когда Лестрейд уже дочитывал написанное мною, в коридоре послышались знакомые шаги, а затем раздался короткий стук в дверь. Лестрейд произнес короткое «Войдите!», и Элен появилась на пороге… Каждый раз я видел ее словно впервые и каждый раз испытывал восторг. Она вошла, и все вокруг стало лишь каким-то малозначащим дополнением, а я, к своей радости, заметил вспыхнувший теплый блеск в ее синих глазах, когда она увидела меня.

— Здравствуйте, джентльмены! — сказала она, чуть улыбнувшись в своей обычной сдержанной и слегка ироничной манере. Надеюсь, я вовремя?

— Доброе утро, мисс Лайджест, — ответил Лестрейд, — впрочем, уже почти полдень, так что добрый день. Вы вовремя. Садитесь на этот стул… А вы можете быть свободны, мистер Холмс. Вы здесь все отлично описали. Если понадобитесь, мы вас известим… Располагайтесь, мисс Лайджест, а я принесу бумагу.

Он поспешно удалился в смежное помещение, а я встал напротив Элен и дождался ее взгляда:

— Надеюсь, мисс Лайджест, я буду иметь удовольствие поговорить с вами сегодня? — сказал я.

— А когда и где вы предпочли бы иметь это удовольствие? — улыбнулась она, не сводя с меня своих внимательных глаз.

— Скажем, в половине второго в парке, который находится в конце этой улицы.

— Хорошо. Ждите меня там, а я постараюсь не опоздать.

— Тогда до встречи!

Она кивнула, и я вышел прежде, чем Лестрейд вернулся из соседней комнаты.

В парке было свежо и прохладно, и я с удовольствием прошел по его дорожкам, спасаясь от уличной жары. Где-то неподалеку были слышны детские голоса. Я купил себе газету, сел на скамейку и стал ждать.

Элен появилась немного позже назначенного срока и прежде, чем я успел подняться ей навстречу, жестом указала мне оставаться на месте, а сама села рядом.

— Отвратительная жара! Просто невозможно дышать, и это в середине сентября! — ее лицо стало серьезным, когда она посмотрела на меня из-под своей простой бежевой шляпы, и от близости этих знакомых черт у меня перехватило дыхание.

— Я рада вас видеть, мистер Холмс. Знаете, мне вас очень не хватало в эти прошедшие дни… После смерти отчима я ведь ни одного дня не была одна, зато теперь живо ощутила гнёт одиночества, а тут еще и Келистон… Вчера они с Мэри объявили о том, что собираются пожениться.

— Этого следовало ожидать.

— Я и ожидала, а они, должно быть, решили объявить о помолвке лишь после того, как мои дела разрешатся.

— И они хотят уехать?