Я... (СИ)

Михаил (медленно вставая с земли). Но почему?.. Сволочь… (смотрит на свои грязные штаны. Начинает их оттряхать. После достает коробку сигарет, из неё одну сигарету. Всё остальное содержимое коробки вытряхивает на землю. Суёт сигарету в рот непрекуренной. 3 — 4 секунды жуёт её, а потом выплёвывает. Снимает штаны и начинает мочиться на своё отражение на стене). Сволочь…

II

Александр сидит перед стеной, на которой виднеется его тень. Стена почти «голая», кроме надписи «Много вопросов…».

Александр (подносит руки к лицу, закрывая его). Разве не идиотизм, получается?.. (убирает руки от лица). Как в цирке! Нет! На спектакль больше похоже. Да, на спектакль, но не на жизнь… Мы играем… Нами играют… Чёрт! Зачем мне нужны эти рассуждения? (стукает кулаком по стене). Зачем? (обращается к тени). Может, ты знаешь зачем? Иногда мне кажется… Не кажется, так и есть!.. Я знаю, зачем придумываю всё это… Затем, чтобы показать другим, что они не умеют этого. Но у моих теорий только один слушатель — я сам…

III

Ночь. В комнате давно потушили свет.

Александр (говоря шёпотом). Днём у меня была тень. Она была моим слушателем… другом… Теперь, когда властвует ночь, она перемешалась с множеством чужих и давно забытых своих теней. Теперь с нею трудно говорить… У меня был друг. Хотя я не рискнул бы его назвать другом — у меня вообще не водилось друзей… Но я его прогнал. И когда с ним случилось несчастье я даже не говорил… Я с ним вообще больше не говорил… Не знаю, что изменяло его в жизни, за что он боролся, но он стал фразой в моей голове… Ничем больше…

IV

Утро. Александр сидит у той же стены.

Александр. Глупо разговаривать с тенью…

V

Небольшой бар. За одним из столиков сидит Михаил в возрасте 56 лет. К нему подходит официантка.

Официантка (недоброжелательно смотря на Михаила). Ты уже достаточно нажрался, старый козёл…

Михаил (хватает официантку за талию, та в свою очередь вырывается). Ты совсем спился, дед… Я это слышу каждый день. И что с этого? Я уже помер от водки? Нет! Ты померла? Нет!.. Знаешь, у меня был друг…

Официантка. У тебя друг?! Никогда не поверю… Собутыльники даже у тебя случайные.

Михаил. Может ты и права… Плесни ещё.

Официантка (уходя). Помрёшь скоро!

Михаил (разглядывает свою тень). Помру… Помер, правда, уже…

Человек, сидящий за соседним столиком (поднимая стакан). За то, чтобы помирать не от водки!

Михаил (проводя рукой по стене, желая осязать тень). Совсем не похож на себя.

_КОНЕЦ

Немой поэт

Всё, изложенное в этом произведении, не является исторически подлинным, и носит лишь литературный характер. Но это не значит, что пьеса не должна восприниматься всерьёз. Наоборот, вопросы, поднимаемые в ней, требуют глубокого и серьёзного осмысления…

Многие, наверняка, спросят, почему пьеса, рассказывающая о знаменитом белорусском поэте, написана на русском языке. Ответ на этот вопрос можно найти в тексте, а здесь хочется сказать только одно: собой необходимо быть везде и во всём, даже в языке. Напиши я её по-белорусски, и она потеряла бы свою, и до того хрупкую, связь с автором. Да и разве можно писать на языке, которым не владеешь в совершенстве? Это говорило бы о неуважительном отношении к читателю и литературе…

И ещё, Купалу так и не поняли…

Однажды я был знаменитым.

Но тело моё поджарили на костре неверия,

А душу разгрызли, будто бы грецкий орех,

Желая докопаться до тайны.

Безумная боль вскрыла орех,

И студенты сбежались глядеть на профессорские руки,

Сканирующие отпечатками летопись моей жизни.

Замуровав в пыль всё, что можно было,

Склеив свои губы моей наивностью,

Они сожгли всё остальное…

Всё остальное — не нужное им.

А мне?

О, крах! О, начало начал! А мне?

Изрезанная память — метка пустоты?..

И пока ещё эти бурые язычки пламени

Добрались лишь до моего самолюбия,

Я задаюсь вопросом: нужно ли быть знаменитым только для того,

Чтобы растерять себя?

Чтобы прочесть собственный некролог?

Я был знаменитым, читаемым…, популярным,

И никогда — понятым…

Надеюсь, меня поймут…

Т. Г

Действующие лица:

Янка Купала, великий поэт

Молодая женщина (она же нагая и седая женщина), муза Купалы

Грузин, чекист

Нищий

Полковник КГБ

Первый писатель

Второй писатель

Третий писателей

Задумчивый писатель

Знаменитый белорусский писатель

Оглядывающийся писатель

Жена второго писателя

Разные литераторы

Акт 1

Большая и мрачная комната, освещаемая бледным холодным светом. Серые обои, чёрный пол, кровать в центре, и полное отсутствие какой-либо другой мебели — всё это создаёт ощущение причастности к чему-то непонятному, ужасно далёкому, мистическому… На кровати, связанный прочными верёвками, лежит Купала. Волосы его седы, глаза покрыты мутноватой плёнкой смирения; он неподвижен. Из-за кулис тяжёлой нерешительной походкой выходит молодая женщина. Подойдя к кровати, она резким движением сбрасывает с себя халат, и, теперь, нагая, нагибается к полу, дабы поднять обрубок верёвки. С обрубком в руке отходит на один шаг назад, замахивается им на лежащего поэта. Конец верёвки ударяется о железную спинку кровати. Янка закрывает глаза.