Я сказала правду

— И ты была в парикмахерской. Миа тоже вчера в парикмахерскую ходила. — Тут подоспел виски, и Оле сделал два небольших глотка. — Как думаешь, сколько ему лет?

— Джо?

— Нет, любовнику Миа. Как он выглядел?

— Я бы сказала, лет сорок пять — пятьдесят.

— Старая развалина. Наверное, переживает с Миа свой кризис среднего возраста. А сколько лет Джо?

— Тридцать пять, — снова соврала я. Ровно столько таблеток снотворного ждали меня наверху в номере. И они наверняка уже задавались вопросом, где, черт возьми, я пропадаю.

— Ну и куда запропастился этот парень? — спросил Оле. — Он мог бы, по крайней мере, позвонить и предупредить, что задержится.

— Я оставила свой сотовый наверху в номере, — пробубнила я. — Пойду, принесу.

Оле ошарашено на меня уставился:

— Ты сняла здесь номер?

— Нуда.

— Но зачем? Ты ведь можешь пойти с Джо к себе домой. Или… о нет, только не говори, что у вас тоже тайный роман, о котором никто не должен знать.

— Чепуха! Ведь вы же все об этом романе

— Он женат, да?

— Нет! — сказала я. — Нет-нет!

Оле замолчал, но молчание это было каким-то сочувственным. Пианист снова заиграл «Когда время пройдет». Может, он больше ничего играть не умел. Мне жутко захотелось выбраться отсюда.

— Хотите еще бокал шампанского? — предложил официант.

— Нет, спасибо… хотя ладно, давайте. — Я вздохнула. Не могла же я так просто пойти наверх и убить себя, когда Оле страдал от серьезной жизненной проблемы. Я должна была, по крайней мере, убедиться, что он целым и невредимым добрался до дому и тоже с собой чего-нибудь не сделал. — Ты собираешься сидеть здесь всю ночь и ждать Миа?

— Не знаю, — ответил Оле.

— По-моему, это не очень хорошая идея.

— Тогда предложи что-нибудь получше, — произнес он.

— Лучше тебе поехать домой и гам спокойно подумать.

— Интересно о чем? О том, какой я идиот?

— Ну, например.

Оле заказал еще виски.

— Но мне здесь нравится, — сообщил он.

Ну, все, хватит. Я уже довольно выслушала.

Перед мысленным взором проплыли мои предсмертные письма так, как работает сортировочная машина для писем на почте, когда распределяет письма по индексу. Что я до сих пор делаю здесь, внизу? Я что, совсем лишилась разума?

— Я пойду, — решительно заявила я.

— Куда? — Оле бросил на меня испуганный взгляд.

— В свой номер. Я позвоню Джо.

— Нет, Герри, останься со мной, пожалуйста!

— Нет.

— Да-да, я понимаю. Конечно, нет. Прости. — Оле взглянул на часы. — Просто я думаю, он вообще уже не придет. Этот женатый подлец тебя обманул.

— Может быть, — произнесла я. — Поэтому я и хочу позвонить.

— Значит, он все-таки женат! Я так и знал. Вот подлец. Изменяет своей жене, а тебя просто использует. Такая женщина, как ты… опустилась до положения любовницы. А потом он еще и не приходит вовремя. — Оле нагнулся над стойкой. — Эй, вы, — обратился он к официанту, — можете себе представить? Этот подонок ее обманул.

— Да нет же! — Я соскользнула со стула. — Вы не могли бы записать шампанское на мой счет? Номер 324.

Официант кивнул.

— Нет-нет, — сказал Оле. — Я заплачу.

— Возьми такси и поезжай домой, Оле.

— Ты так хорошо ко мне относишься, — расчувствовался Оле. — Ты, без всякого сомнения, самый милый человек из всех, кого я знаю. И красивая, и умная, и с чувством юмора. Ты чересчур хороша для этого Джо.

— Слишком поздно. — Я чмокнула его в щеку, чтобы в последний раз вдохнуть запах зубного врача. И чуть не расплакалась. Но теперь мне действительно необходимо было проявить твердость. — Пока, Оле. Вот увидишь, все будет хорошо. И, надеюсь, тебе в голову не придут всякие там глупости.

— Нет-нет, не волнуйся, Герри. Я позвоню тебе, когда снова смогу мыслить ясно.

Я закусила нижнюю губу и, спотыкаясь, побрела к двери.

— Я буду здесь на случай, если тебе понадоблюсь, — крикнул Оле мне вслед.