Я слышу тишину

   - Какая красота, - искренне сказал он, с вожделением поглаживая мою беззащитную, обезображенную шрамами ладонь. Потом повернул среднюю часть колечка вокруг своей оси. - Знаете, этот снимок будет просто украшением моей коллекции! Я повешу его рядом с фотографией вашей сестры, чтобы вы были вместе и после смерти.

   Мне было так больно, что я едва дышала. Должно быть, это болело разбитое сердце.

   - Вы же говорили, что любите меня... - с трудом выдавила я.

   Он посмотрел на меня серьезно и искренне.

   - Это правда, - подтвердил он, поглаживая меня по голове. - Все, что я вам говорил, правда. Каждое слово. Я люблю вас.

   - Тогда почему?..

   - Именно поэтому, - он сел рядом на пол и бережно положил мою голову к себе на грудь. - Вы слишком дороги мне, чтобы я позволил вам решать: уйти или остаться. Я не хочу, чтобы вы предали меня своей смертью. Не хочу вас потерять...

   - Вы психопат, - рассердилась я. - Совершенно свихнулись на своей чертовой собаке. А ведь мы могли быть вместе, Джонатан - навсегда. Разве вы не видите - мы созданы друг для друга...

   Он тихо рассмеялся, устраивая меня поудобней - положил, как печать, на сердце свое... Я ощутила, как сознание снова начинает уплывать.

   - Мы и будем вместе, - сказал он так, словно объяснял очевидное бестолковому ребенку. - Вы останетесь со мной - навсегда. Я никогда не забуду вас, Ева.

   - Жаль, что не могу сказать того же.

   Джонатан положил мою руку к себе на ладонь, словно пытаясь увидеть на ней тайный знак.  Как перстень, на руку свою...

   - Этот яд действует очень медленно, - объяснил он. - Вы будете в сознании еще долго-долго -- почти до самого конца.

   Меня пронзил моментальный приступ паники.

   - Я не хочу умирать, - призналась я. - Прошу вас, отмените это! Ведь это еще можно отменить?

   Но Джонатан с сожалением покачал головой.

   - Увы, - сказал он. - Я всегда очень точно рассчитываю дозы. Смотрите, в прошлый раз у вас пострадал всего один палец, - Джонатан нажал на подушечку моего безымянного пальца, но я ничего не ощутила. Значило ли это, что конец близок? Но Джонатан развеял мои сомнения. - Скоро приступ пройдет, - продолжил он. - Вам снова станет легче, но ненадолго. Реакция уже необратима. Если я сейчас отпущу вас, вы проживете еще пару дней, - максимум три, - но будете очень мучаться, особенно в самом конце, когда начнут отказывать органы. А я не хочу, чтобы вы страдали так долго...

   - Откуда вы так много знаете о ядах?

   Не то чтобы я и правда хотела услышать ответ на этот вопрос. Просто во мне все еще теплилась безумная надежда на то, что все это -- какой-то розыгрыш, будто все не на самом деле.

   Джонатан небрежно пожал плечами.

   - Вычитал в интернете. Просто удивительно, как легко там найти все нужное -- и информацию, и вещества... К тому же у меня была масса возможностей потренироваться.

   Почему-то это не просто убедило меня, но погасило последнюю надежду.

   - Вы сейчас убьете меня? - спросила я, будто это и так не было очевидно.

   Он кивнул.

   - Скажите, когда будете готовы.

   Я прислонилась лбом к его шее. В кармане у меня была одна вещь, которую я на всякий случай взяла в спальне наверху. Таким как мы ведь всегда нужно быть начеку. Например, на тот случай, если вас предаст мужчина всей вашей жизни. Сейчас, когда головокружение начало проходить, похоже, я смогла бы ею воспользоваться.

   - Джонатан... - проговорила я, сжав маленький предмет в пальцах и аккуратно вытаскивая его из кармана. Я давала ему все богатство дома моего за любовь, но была отвергнута с презрением. - Вы безумный мерзавец.

   Он хмыкнул, будто я отвесила ему комплимент.

   - Знаю, - довольно ответил он.

   - Но я люблю вас, - добавила я. - И я вас прощаю.

   С этими словами я воткнула ему в шею шприц со снотворным.

   21

   Если вы спросите меня, жалею ли я о чем-нибудь в наших с Джонатаном отношениях, я однозначно отвечу "нет". Нет ни одного кадра, ни единой секунды, которые бы я изменила, представься мне вдруг такая возможность. Даже зная, что он убьет меня, я бы не помыслила о побеге. Встретить его, полюбить и зажечь в нем ответное чувство, - все это было счастьем, абсолютным, всепоглощающим, смертельным.

   Когда он обмяк в моих объятиях, я перетащила его в операционную и положила на стол. Знаете ли вы, как тяжело втащить на возвышение взрослого бессознательного мужчину ростом около двух метров и весом не меньше девяноста килограммов? Особенно если вы -- женщина, ослабленная ядом и предательством.