Я смогла изменить судьбу!

От невыносимого звука, хруста костей я просыпаюсь. У меня болит спина под обеими лопатками. Мне сломали крылья. Алиса сломала мне крылья.

Глава 4. Милая Клавдия

ИНОГДА мне кажется, что я не просто вижу вещие сны. Я существую в двух мирах. Один из них реальный, где я живу сегодняшним днем, нахожусь в понятных мне отношениях с людьми. Второй мир – мои сны. Помимо того, что я вижу собственное (и не только) будущее, в сновидениях я нередко нахожу ответы на вопросы, на которые в реальности ответов нет.

Сны об Алане, который часто являлся мне, сложились в нашу призрачную личную жизнь, где допускалось общение, но только на расстоянии, где мы касались друг друга будто через покрытое инеем стекло. И даже не могли подышать на эту тонкую, но непреодолимую преграду, чтобы в оттаявшем стекле разглядеть друг друга. В том мире все было скрыто как в тумане, но неожиданно сильно и остро влияло на меня, изменяя все, вплоть до событий реальной жизни.

Алан, появляясь в моих снах, признавался, что я тоже прихожу в его сновидения! Ах, узнавать во сне о сновидениях другого человека – это уже нечто запредельно сложное. Как полый китайский шарик из слоновой кости с вырезанными на его поверхности изображением и орнаментом. Внутри этого шарика находится другой, такой же, но поменьше. А внутри того – еще один, третий… И так далее.

Алан рассказывал: ему снится, будто он ищет меня в дремучем лесу, но не может найти. Или подходит к моей двери, а она заперта! Он стучит, жмет на кнопку звонка, но никто не открывает. Значит он тоже тосковал по мне, пытался найти, увидеть, но ему препятствовала судьба!

Вот так и протекал наш роман в грёзах, в мечтах! Встречи с Аланом были самыми волшебными мгновениями всей моей жизни, они освещали мой путь, украшали каждую минуту моего существования, вдохновляли. Я не знала, чего ждать от судьбы, будем ли мы когда-нибудь вместе, но верила – наша любовь есть, она настоящая, живая и верная.

Но будет ли продолжение?..

За год до моей свадьбы я увидела Алана наяву, как оказалось в последний раз перед долгим перерывом. Мы с отцом и младшей сестрой отправились в Кремлевский Дворец Съездов на концерт Энрике Иглесиаса. Мы сидели в шестом ряду партера. Сейчас погаснет свет в огромном зале, музыканты в оркестровой яме закончат настройку инструментов, и на сцену выйдет сладкоголосый красивый испанец, кумир миллионов.

И вдруг появляется он. Нет, не Энрике, а Алан – мой настоящий кумир. Красивый, желанный, но… недосягаемый. Я не сводила с него глаз. Сердце бешено колотилось, словно боялось, что сейчас наступит темнота, равносильная смерти, и поглотит Алана навсегда. Он нервно оборачивался на вход в зал, потом на два свободных места в четвертом ряду. Кто-то, с кем он пришел, опаздывает. Его девушка? Невеста? Я почувствовала укол ревности. На мое счастье он ждал свою маму.

Ни в антракте, ни после концерта я так и не решилась подойти к Алану. Попросить отца представить меня? Нет, это стыдно. Никогда мне не решиться нарушить наши суровые и бессмысленные табу! Какая злая ирония, какая жестокая судьба! Мы жили в одном городе, знали друг друга, мечтали о встречах, но не могли соединиться наяву. Не смели. Теперь-то я знаю точно, что он так же мечтал обо мне, как и я о нем, но тогда я только надеялась на это. Или лучше сказать – знала, но где-то в глубинах подсознания, не позволяя себе надеяться, не смея поверить, что мое счастье может настичь меня.

Скажу одно, его тетушка и моя зловредная тетка Алиса были хорошо знакомы, иногда встречались. И в моем втором мире пророческим сновидением мне было показано, кто стоит между мной и Аланом, кто нам мешает. Это Алиса. Она поломала крылья нашей любви. Тот черный брючный костюм, в котором я была в «Яре» и в котором впервые увидела Алана, я больше не носила, но загадала, что если вдруг когда-нибудь поближе познакомлюсь с Аланом, то надену этот костюм. В моих фантазиях эта одежда приобрела какой-то сакральный смысл, как наш полосатый талит для молитвы.