Я смогу!

– И меня тоже уберете, чтобы бумер не покупать?

– Нет, ты мне нужен, у меня на тебя планы имеются, и бумер я тебе подарю, не сомневайся. Мы с тобой деда на покой отправим, а сами, как он с Недельским, Сосновском править будем. Есть только одна маленькая закавыка. Я когда ребятам звонил предупредить, что вы с Анжелкой уже отчалили, в кустах пацан ивановский сидел вместе с девкой немчиновской, той, которая немая. Дед считает, что придется ребят придавить, иначе все наружу с Анжелкой вылезти может. Тогда Мамлыкин точно нас с тобой достанет.

– Свят-свят-свят. Ты что насчет Катьки надумал?

– Как что, как говорят: поматросил и бросил. Все по обоюдному согласию будет. Пусть Иванов локти кусает, что ему девку попортили.

– Витька, а ты узнал, как у деда наркотрафик устроен? Вот это бабки. Если хоть где-то сбоку пристроиться, то бумер бы я себе сам купил бы и девок под завязку.

– Узнал, пришлось жучок деду в кабинет поставить. Чуть не спалился, блин. Дед голова, наркоту курьер передает водиле, который из монастыря муку в пекарню везет, а уже из пекарни она прямиком на кухню в ночной клуб поступает. Мы с тобой можем потихоньку в храм сгонять и проследить, что к чему.

Мы все оцепенели. До такого цинизма никто из нас додуматься не мог. Вдруг у дяди Коли зазвонил телефон. Ему позвонили ребята, которых он приставил присматривать за Генкой с Олегом. Очередные персонажи в масках схватили парней, затолкали их в черный джип, который на бешеной скорости рванул из города. Дядя Коля приказал своим ребятам следовать за джипом, а сам позвонил, доложил начальству, по городу объявили план-перехват. Дядя Коля в спешном порядке хотел ехать на работу, но тут раздался еще один звонок. Сюр продолжался. Дяде Коле звонил Клюев. Ему доложили, что его внук пропал. Клюев умолял дядю Колю помочь. Он утверждал, что ребят похитили люди Мамалыкина и обещал отдать Мамалыкину все, что тот попросит.

–– Папа, Генку с Олегом убьют? – девчонки еле сдерживали слезы. Даже мне было страшно, а ребята впервые столкнулись со звериной жестокостью. Их добрый, светлый мир, в котором они жили до сегодняшнего дня, рухнул.

– Не просто убьют, сначала на лоскуты порежут. Кто-то файл Мамалыкину скинул.

Дядя Коля еще раз позвонил начальству, а потом набрал Мамалыкина. К моему удивлению, Мамалыкин ответил.

– Спасибо тебе, Иванов, и особое спасибо Марии. Без нее мы бы еще долго виноватых искали. Насильников – в расход, и Генку с Олегом тоже. Не мешай! Думаешь, они от твоих дочерей отстанут, если в живых останутся? Зачем тебе отложенные неприятности, Иванов? Все Клюеву и передай, да еще и поклон мой. Как ни крути, я перед тобой, Иванов, в долгу. Потому солью инфу. Дом у Клюева заминирован, так что близко к нему не подходи. Дай еще десять минут, и город у тебя чистым будет, руки тебе марать не придется. Больше не звони, не отвечу.

      Дядя Коля вышел из комнаты. Как мы поняли, он набрал начальника. Начальник приказал окружить дом Клюева. Операцию начать через 10 минут. Чуть позже выяснилось, что к этому времени дом Клюева вместе с ним и охраной уже взлетел на воздух.

Гости разъехались, мы с Танькой потихоньку стали собираться к себе. Я увидел, что Сережка подошел к отцу и стал ему втолковывать, что лестницу в новом проекте дяди надо сделать не с боку, а в центре здания. Дядя задумался, и они вместе с Серым направились к дяде в кабинет посмотреть, что из этого получится. Сонька с Люськой прилипли к тете Вале, а дед сидел в кресле и улыбался, как сфинкс.

Валя

Вроде бы все закончилось благополучно. Не знаю, за кого я больше боялась: за детей или за Вадима. Я грешна, злилась на Кольку, думала, что он мои жалобы на детей пропустил мимо ушей. Ан нет, целую операцию провернул. Манечка – чудо, Вадим вчера никак в толк не мог взять, что ей в ночном клубе понадобилось, да еще в таком непотребном виде. Оказывается, все было продумано и под контролем. И какой блестящий результат!

Для детей происшедшее – гром среди ясного неба. Не каждый человек в жизни сталкивается с таким ужасом. Люся с Соней прижались ко мне, сидят дрожат. Я изображаю из себя железную леди, а самой мне больше всего на свете хочется прижаться к Вадиму и пореветь вволю. Господи, как страшно!