Я - сыр

А: ...Там было привидение, было страшно, но не как в необитаемом доме, едущем по дороге. Но это было... мы словно были гонимы, мы как бы убегали. Оно смотрело нам в след - так печально, и лиловые полумесяцы под его глазами... Так печально... И автобус летел сквозь ночь...

(пауза 15 секунд)

Т: Еще что-нибудь?

А: Мы ниразу не вышли наружу. Не смотря ни на что я думал о доме. Мы были в разном доме. Разном пространстве. В разной ауре этого дома. Успокаивался ветер, и холод, и мы были вместе - мать, отец и я, но всегда порозень.

Т: Как это проявлялось? Твоя семья двигалась с места на место. Но не так далеко. Ветер стихал, когда вы устраивались. Множество семей меняют место жительства. Человека иногда перемещают по работе. Наверное и твой отец...

А: Может быть.

Т: Почему ты колебался? Ты что-то находишь непонятным?

А: Да.

Т: Что?

А: Я не знаю.

Адам не знал и не хотел проверять познания этого врача. Врач был совершенно странный, хотя выглядел симпатично и дружелюбно. Но какой-то дискомфорт окружал его. Наверное было бы легко общаться с ним, если бы не все его сомнения, не желание достать все из его сундучка, что на плечах. Он не знал, как это сделать. Он хотел бы найти какой-нибудь ключ.

Т: И где же ключ?

А: Что вы называете "ключем"?

Т: Ты справедливо заметил, использовав слово "ключ".

Он отступал перед тишиной, оглушенный. Мог ли врач прочитать его душу? Нет. Или же он снова должен был вытворять с ним всякие трюки, что он и делал. И теперь Брайнт делал так, что он верил, что думает лишь только тогда, когда сам говорит что-то важное вслух. Надо было быть осторожным. Ему бы видеть себя со стороны и слышать бы свой собственный голос. Паническая дрожь пробирала его до костей, и страшная беспомощность овладевала всем его телом.

А: Я наверное пойду.

Т: Конечно.

А: Я устал.

Т: Понимаю. Мы потратили массу времени.

А: Спасибо.

Т: Все будет хорошо.

ЕND TАРЕ ОZК001

-----------------------------

"Эйсвел - Файрфелд - Карвер!" - Он выкрикивает названия, примерно, также, как объявляют посадку на поезд, стоящий на одной из платформ Бостонского Северного вокзала.

"Флеминг - Хоуксет - Белтон-Фолс"

У него гробовой голос, и в его горле как-будто полным полно камней, и его слова прыгают над всем этим: "Белтон - Фолс по линии Нью-Хемпшир-Вермонт. Это следующая остановка - она для тебя будет последней, и всего лишь через реку будет Ротербург-Вермонт."

Он снова смотрит в карту.

- Тебе везет, - говорит он. - ты едешь через три штата - Массачутес, где ты сейчас в данную минуту, далее Нью-Хемпшир и Вермонт. Но ты делаешь угол, и у тебя впереди почти семьдесят миль.

Семьдесят миль - это не выглядит слишком далеко. Стоя здесь на бензоколонке, я обдумываю свой дальнейший путь, мои ноги чешутся по педалям, семьдесят миль - пустяк.

Этот совсем немолодой человек смотрит в карту: "Как быстро ты думаешь добраться туда?" - грохочет его голос. Его седые волосы шевелятся на ветру, его лицо покрыто сетью синих и красных вен, оно похоже на карту автомобильных дорог, что в его руках. Я остановился отдохнуть на этой заправке, проверить воздух в шинах и посоветоваться, как мне двигаться дальше. Этот пожилой человек старается мне помочь. Он меряет манометром воздух и охотно разворачивает карту.

- Я думаю, что можно делать десять миль в час. - говорю я.

- Хорошо, если у тебя будут пять или даже четыре. - говорит он. - Не думаю, что ты доберешься сегодня.

- Мы с родителями иногда останавливались в мотеле Белтон-Фолс. Если я туда добирусь, то остановлюсь там на ночь.

Он снова разворачивает карту. Ее треплет ветром.

- Может быть. Но есть и другие мотели по дороге. - он уже сворачивает ее. - От куда ты?

- Из Монумента.

Снова похолодало, и солнце спряталось в облоках.

- Смотри - это Эйсвел. Как долго ты добирался от Монумента?

- Около часа.

Он разглаживает складки на карте. Она вздувается у него в руках. Он словно проделывает тяжелую работу думая и говоря об этом.

- Хорошо, от нижнего города в Монументе до этих пятен около пяти миль. Но у тебя были несколько хороших холмов до нижнего берега, где ты быстро спускался. Пять миль в час - очевидно, лучшее время для езды в течении дня.

- Да.

Он отвернулся и посмотрел вверх на облока и затем опять повернулся ко мне:

- Как ты собрался туда ехать, всадник. Тебя окружает ужасный мир. Ограбления и убийства. Никто не защищен на улице. И не знаешь, кому и как верить, и кто нехороший парень?

Я хотел ехать и не желал все это слушать.

- Конечно же не ты. Потому что ты не можешь отличить хорошего парня от плохого. Никто не знает, где умрет. Никто. Однозначно. По дороге, когда пользуешься телефоном, ты слушай. Слушай внимательно. Ты можешь нечаянно услышать щелчек. И если ты его услышал, то это кто-нибудь подключился и подслушивает, а потом ты имеешь от него неприятности.

Я уже устал сидеть на байке.

- Никому никогда не верь. Расспроси для проверки, если посторонний подходит к тебе. Но по-любому ты не должен с ним иметь контакт. Он может быть с фальшивым паспортом, липовыми правами или с ложным именем... Так, ты можешь ехать. Будь осторожен.