Я тебе объявляю войну

А есть еще одна разновидность — баран королевский — это упертый баран в квадрате. Кстати, Денис Сергеевич! Я же посмотрела, когда у вас день рождения — в ноябре, да? По знаку зодиака, значит, Скорпион. Интересно, почему меня это не удивляет? Ну ладно, не будем отвлекаться, вернемся к нашим… ахахах… баранам. Так вот — королевский баран, обладая упертостью в квадрате, никогда не признает свою неправоту. Будет утверждать, что у меня нет будущего, вместо того, чтоб пошире раскрыть глаза и признать — мои работы просто ше-дев-раль-ны! А потому на всероссийском конкурсе баранов этот вид непременно занял бы пер…»

— Хватит! — я выхватила из рук Морозова телефон. — Довольно!

Потом присела на кровать и обхватила голову руками:

— Кошмар. Настоящий кошмар. Мне очень неудобно, простите.

— Но это еще не всё, — сказал Морозов.

— Что еще? — я с подозрением покосилась на кровать.

— Ты все-таки сначала выпей это, — он снова взял в руки бутылочку, открыл ее и протянул мне. Я выпила, после чего он куда-то вышел и вернулся уже с моим телефоном.

Там было сообщение от Али: «Сестричка!!!!!!!! Ты — огонь!» с прикрепленным видео. Включив его, я замерла от ужаса. На записи я бодро вышагивала по сцене с микрофоном и пела: «Я так мечтаю выйти замуж за Морозова, я так носить его фамилию хочу! А он такой холодный, как его фамилия, он никогда не говорит мне теплых слов! Ах, красота моя, выходит, ты — бессильная, не можешь ты разжечь в душе его любовь!» После этих слов я подскакивала к Морозову, плюхалась к нему на колени, обнимала за шею и проводила рукой по его волосам.

Нет, это невыносимо! Я отключила телефон и закрыла лицо руками.

— Кстати, неплохо поёшь, — заметил Морозов.

— Да-да, издевайтесь теперь! Но знайте — мне действительно очень, очень стыдно. Я ни разу в жизни так не напивалась, не знаю, что такое нашло.

Он присел в кресло напротив меня и сказал совершенно бесстрастным тоном:

— Ладно, проехали. Перестань посыпать голову пеплом. Ну пыталась ты зачем-то доказать, что у тебя бурная личная жизнь, перестаралась… только это уже не имеет значения. Все позади, сейчас ты примешь душ, позавтракаешь и отправишься домой.

— Вы сердитесь на меня?

— Что? Нет, с чего бы! Это было даже немного… забавно, но теперь игра окончена. Я свое обещание выполнил — надеюсь, ты свое тоже выполнишь и в личном плане наши пути больше никогда не пересекутся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Все эти речи в переводе на русский, несомненно, означали — «как ты меня достала, вали уже отсюда». И только теперь я осознала, насколько глупо и бессмысленно было затевать эту игру. Правда, — зачем? Что и кому я хотела доказать? Королёву? Да ему плевать на мою «бурную личную жизнь» и всегда будет плевать. В конце концов я ничего не добилась, только опозорилась по полной программе. Но слова Дениса Сергеевича почему-то меня задели.

Я подняла голову — посмотрела ему в глаза. И не увидела там ничего, кроме безразличия и холода. От вчерашнего странного наваждения не осталось и следа. Хотя — с чего бы остаться какому-то следу? Наступил новый день, игра и вправду закончилась, и сейчас рядом был просто Морозов — человек, которого я не переношу. Человек, который чтением глупого сонета никак не мог заставить мое сердце биться сильнее.

Пора собираться и ехать домой, но сначала — всё же задать еще один волнующий вопрос.

— Скажите, а мы… э-э… спали здесь? То есть — в одной постели?

— Извини, у меня только одна кровать. Но насчет спали — громко сказано. Потому что я, например, при всем желании не мог заснуть. Ты всю ночь пыхтела, как паровоз, каталась из стороны в сторону и забрасывала на меня ноги. Ах, да — еще несколько раз порывалась снять платье, потому что оно тебя душит, но сама не могла этого сделать, а я помочь не решился.

Я снова схватилась за голову:

— Ужас!

— Ладно, ты идешь в душ? — по-прежнему безразлично уточнил Денис Сергеевич.

Я кивнула, но тут у него зазвонил телефон — кто-то упорно хотел Морозова в это утро. Он ответил — я лишь успела заметить, что голос в трубке — женский, потому что потом Денис Сергеевич ушел в другую комнату. Интересно, после той истории у него что-нибудь завязалось с Бесединой? Хотя почему мне это должно быть интересно — пускай он хоть весь факультет пере…

Я зачем-то пересела в кресло, где только что сидел этот ледяной человек. Кресло было на удивление теплым. Потом мне стало скучно, я подошла к окну и начала разглядывать прохожих.

И всё-таки — сколько можно разговаривать? Я сейчас уйду. Честное слово, молча соберу вещи и уйду, а он — пускай трындит хоть до вечера. Не нужны мне ни завтрак его, ни душ. Или подождать?

Я опять присела в кресло и погрузилась в тягостные мысли.

— Ну что, идем?

Неужели? Наконец-то изволил освободиться! Я кивнула, вышла в коридор и пошла вслед за Денисом Сергеевичем, но по пути вдруг увидела комнату с кодовым замком. Никогда не встречала подобного в квартирах. Несмотря на подавленное состояние, природное любопытство взяло верх — я остановилась.

— Ты чего? — он обернулся.