Я тебя куплю

Измученная, уставшая. Грязное, мокрое платье прилипает к ее телу, бьющемуся в ознобе. Волосы слипшимися прядями лежат на плечах. Запястья в крови. Совсем замерзшая, едва ли не синяя.

Зверею, взглянув на нее, прицеливаюсь в Шамана, игнорируя семь направленных на меня пушек. Кажется, ему бы спрятаться за мою девочку, чтобы меня успешно прикончили, но он разжимает пальцы, отпуская ее руку.

Медсестричка пытается улыбнуться, но у нее зуб на зуб не попадает. Она делает неуклюжий шаг вперед, а ноги совсем не держат. Спотыкается, возвращаясь в объятия Шамана.

У меня перед глазами все вибрирует и плывет, когда он подхватывает ее за плечи, не дав упасть. Дергаюсь с места, но торможу под прокатившийся по гаражу лязг стволов.

Шаман снимает с себя куртку и заботливо накидывает ее на плечи моей девочки. Съежившись в ней и уменьшившись втрое, она совершает очередную попытку пойти мне навстречу.

— Опустите оружие! — командует Шаман своим головорезам.

Те медлят всего полмига, но слушаются. Я же продолжаю держать его на мушке, медленно двигаясь к своей жене и протягивая ей руку. Как только ее ледяные пальцы оказываются в моей ладони, мотор, называемый сердцем, вновь начинает качать кровь, разливая по телу приятное тепло.

Моя девочка жива. Она снова со мной. И отныне никто ее не тронет, потому что зверь, живущий в Камиле Асманове, больше не уснет. Он будет бодрствовать всегда и везде.

— Камиль, — выдыхает она хрипло, прижимаясь к моей груди. — Ками-и-иль…

Черт, как же сладко она произносит мое имя! Прямо вдыхает в меня свежий глоток жизни!

— Это не он, Камиль, — бормочет медсестричка, втягивая мой запах. — Не он…

За моей спиной слышатся шаги вошедших брата и Фазы. При появлении последнего Шаман хмурится и косится на нас исподлобья, едва ли не дымя раздувшимися ноздрями.

— Вот! — взвизгивает та, кого я меньше всех ожидал тут увидеть. — Я же говорила тебе! — Из тени выходит пьяная Адель и криво дефилирует к Шаману, неестественно улыбаясь. — Ты хотел Фазу? Получи!

— Камиль, не слушай ее, — просит меня медсестричка, подняв лицо и увидев пацана за моей спиной. — Посмотри на меня. Она лжет. Слышишь? Шаман меня не похищал. Это все она.

Я оглядываю мою родную девочку: ее воспаленные глаза, бледное лицо, окровавленные руки. Крепче прижимаю к себе ее тонкое, почти прозрачное тельце и сглатываю.

— Адель?! — недоумевает брат. — Ты совсем спятила?!

— Это бизнес, Ром, ничего личного, — язвит она, а по моей руке ползет ток.

Ствол врастает в плоть, становится со мной единым целым. Я поклялся уничтожить того, кто покусился на мою жену, а Камиль Асманов клятвами не разбрасывается.

Поднимаю пушку, направляя прямо на Адель и, стиснув зубы, нажимаю на спусковой крючок, не чувствуя к ней абсолютно ничего, кроме нестерпимой жажды крови.

Выстрел сотрясает воздух. С потолка сыплется штукатурка, поднимая перед нами клубы пыли. Моя рука задрана вверх, потому что брат вовремя вмешивается. Не дает пристрелить эту стерву.

— Кончай, дурак! Она же наша сестра!

— Нет, — рычу, — мне она никто! Сука, дважды попытавшаяся убить мою женщину!

— А как ты ее детям потом в глаза смотреть будешь? Лучиане? Артуру? Остынь! — Он выталкивает меня за дверь. — Просто уезжай, слышишь?! Дальше я сам!

Я пячусь из гаража, не выпуская из объятий свою девочку. Мне действительно лучше валить, пока я не пришил эту заразу. Но как же, черт возьми, хочется! Ярость разум туманит. Перед глазами огненными стрелами проносится. Мышцы болью пронзает от мысли, что она целую ночь истязала мою медсестричку.

Только за закрытой дверью я осознаю, что оставил с ними Фазу. Но и сам пацан даже не подумал выйти следом. Рисковый, мать его! Не преувеличивал, когда говорил, что убегать не станет. Оклемался малость и на амбразуру. Жаль будет, если сегодня его история закончится.

Медсестричка всхлипывает в моих объятиях. Понимаю, что сейчас только о ней думать должен, поэтому подхватываю ее на руки, прижимаю к своей груди и несу в машину.

— Все хорошо, девочка, — шепчу, успокаивая то ли ее, то ли себя.

Усаживаю ее на заднее сиденье, включаю отопитель, подсаживаюсь к ней, укутываю ее ноги в свою куртку и беру ее к себе на колени. Такая маленькая и легкая, будто совсем невесомая. Она по привычке кончиком холодного носа утыкается в мою шею и постепенно перестает дрожать. Я растираю ее руки, спину, ноги, целую ее лоб, щеки, губы, глажу по голове и повторяю, что все наладится.

— Прости, — произношу с горечью, когда она разомлевше мурчит. — Прости меня, девочка.

— Ты не мог это предвидеть, — шепчет она. — Никто не мог.

— Должен был… Знал, на что она способна…

— Забудь. Роман с ней разберется. Это в его интересах. Ему же власть нужна.

Моя умная девочка. Ведь правду озвучивает. Брат решит, что с этой ведьмой делать, чтобы она больше не путалась под ногами.

— Камиль, все живы? — спрашивает медсестричка.

— Да, — утвердительно киваю. — Не волнуйся.

Пусть она возненавидит меня завтра, когда узнает о ранении Азиза. А сегодня я хочу, чтобы она просто отдыхала и верила мне.

— Камиль, поехали домой, — просит она, слабо улыбаясь. — Я очень устала.