Я тебя куплю

— Радует, что вы помните, что не одни в этом мире живете, — шипит появившаяся в кабинете Адель.

Запах ее духов вмиг заполоняет здесь каждый угол. Он кажется тяжелым, кислотным. Будто высасывает воздух, отравляет.

Я не спешу закончить поцелуй. Продолжаю целовать Камиля, тая в его объятиях. И очень-очень медленно отлипаю от его губ. Через плечо смотрю на дефилирующую к столу Адель, не вылезая из его объятий.

— Мы берем пример с тебя, — насмешливо говорит ей Камиль.

Она кладет сумочку на край стола, наливает себе стакан спиртного и садится в кресло.

— Ты, Камиль, сейчас не в том положении, чтобы язвить. — Она делает глоток. Еще один. Еще. Отставляет стакан, покачивается и снова смотрит на нас. Как на паразитов, от которых никак не может избавиться. — В тебе что-то изменилось, Анастасия. Ты такая… такая…

— Естественная, — договариваю я за нее. — Внезапно поняла, что не хочу быть похожей на тебя.

Из нее вырывается нервный смешок. Взгляд изучающе скользит по мне и задерживается на плече Камиля, где лежит моя рука. Кольцо. Вот, что стало причиной ее пристального внимания.

— Какое милое украшение.

— Помолвочное, — уточняю я, терзаемая лютой ненавистью к этой особе. Прямо сейчас врезала бы по ее бледному лицу. За себя, за Камиля, за Лучиану.

— Поздравляю, — произносит она, снова хлебая из стакана. — Вы подходите друг другу. Сумели доказать это, когда поссорившись избили моего мужа.

— Избили? — усмехается Камиль, выпуская меня из объятий и вставая с дивана. — Я его всего раз ударил. Кто ж знал-то, что он у тебя такой хлипкий? — Он приближается к столу, опирается о него кулаками и чуть склоняет голову. — Если бы я ударил еще, он бы сдох там же в углу. А ведь кулак чесался.

— Я не понимаю вас, Камиль! — Адель подрывается с кресла. — Он мой муж! За что вы с Романом ненавидите его?! Он хотя бы работает, а твоя Римма вообще бесплатно с нашего стола питалась! Еще и кусок клуба отхватила!

Она нарочно говорит «твоя». Змея всем нутром. В любой ситуации клыки выпускает. Ругается с Камилем, но не забывает, что я все слышу. Не уколет — ночь спать плохо будет.

— Между прочим, это ты привел его в семью!

— Твоя память уже тоже в запой ушла? — рычит Камиль. — Он чисто случайно спас мне жизнь! Разумеется, я привел его к тебе, чтобы заплатила! Деньгами, а не натурой, дура ты отбитая на всю башку!

Адель ртом хватает воздух, опешив от порыва Камиля. Теряет дар речи, округляя глаза и дрожащей рукой шаря по столу в поисках стакана.

— Твой любимый и работающий муж домогался моей невесты! — рявкает он, отчего она замирает, так и не найдя свой недопитый алкоголь. — Это ты ему все простить готова, а я за такое любого на куски порву! А еще раз он в ее сторону посмотрит — я не вспомню об Артуре. Прихлопну тварь!

Сглотнув, Адель переводит ошарашенный взгляд на меня и вздрагивает, будто смерть увидела. Надеюсь, вспомнила о заказанной девочке Асе. Меня сейчас только слепой не узнает.

— Видимо, это какая-то ошибка, — лепечет она.

Камиль подталкивает к ней ноутбук:

— Как и все это! Посмотри, тут много сюрпризов. О том, как бабки Глеб отмывал, как за твоей спиной дела проворачивал. Все его счета. Его сделки. Его «левые» партнеры и… партнерши. Одна тебе особенно интересна будет. Молодая девушка в Доминикане. Аппетитная мулатка и ее поразительно похожий на Глеба двухлетний малыш. Я собрал для тебя целую коллекцию потрясающих фотографий.

Взгляд Адель падает на экран ноутбука, и она безвольной куклой опускается в кресло.

— Интересно, бабки, что были обнаружены при нем, когда его на «скорой» забирали, он ей перевести собирался? Или может, своей длинноногой модели из Парижа? — Камиль буквально размазывает Адель, немигающе смотрящую в экран. — Кстати, тут еще одна занятная деталь из его прошлого всплыла. Но ты о ней без нас почитай. Увлекательно до слез. Сам едва не всплакнул, — скалится Камиль, а у меня сердце трепыхается. Я ведь тоже этому ублюдку верила. — Наслаждайся. Сестра.

Он делает шаг назад, рукой подзывает меня к себе и разворачивается к двери. Едва я оказываюсь рядом, как он сплетает наши пальцы. Цепко, по-хозяйски, демонстрируя Адель, насколько мы связаны. Я кожей чувствую, что если еще хоть раз она вякнет какую-нибудь гадость обо мне, Камиль и ей двинет.

Мы выходим из кабинета, и я останавливаюсь.

— Камиль… Что ты накопал о нем?

— Много всего. Точно хочешь знать?

Я пожимаю плечами. Он сокращает расстояние между нами до миллиметра, берет мое лицо в свои ладони и заглядывает в глаза:

— Обманщик, ловелас, продажный бабник. За хрустящие купюры научился девичьи сердца разбивать. А позже жадность резьбу сорвала. Ты лишь одна из многих его жертв. Не сообщница и не предательница. На тебе его грязи нет. — Он губами прикасается к моему лбу и крепче прижимает меня к себе.

Я выдыхаю. Удивительно, я боюсь запачкаться злодеяниями Глеба, но чувствую себя абсолютно чистой, будучи невестой киллера. Никогда не знаешь, что прячется под оберткой и какова начинка на вкус, пока не попробуешь.