Я тебя не помню

— Но разве… — я взглянула в сторону Луизы, не уверенная в том, что при ней стоило разговаривать о Глебе. — Ты… Мы ведь сильно рискуем.

— Сегодня утром состоялось первое слушание в суде. Ближайшие полгода Хабарову до тебя не добраться, будь в этом уверена. А Луиза Артуровна, — они переглянулись. — Это доброй души человек. Я был в курсе твоего состояния с самого первого дня.

— Максим… — на моих глазах выступили слезы счастья. — Это значит…

— Что как только тебе станет лучше, то заберу вас с Диной к себе.

— Так! — вмешалась Луиза. — Мне нужно посмотреть, как протекает беременность и я побегу дальше по своим делам. Срок у нас приличный, можем ручки и ножки увидеть.

Барышникова попросила меня лечь на кушетку и выдавила гель на кожу. Пока она водила датчиком по животу, я не сводила глаз с лица Максима. Он стоял и смотрел в монитор с таким видом, будто ничего важнее, чем движущееся пятнышко на нем, не было в это мгновение. Впервые видела его таким… Я бы с радостью достала телефон и запечатлела этот кадр. В нем как будто что-то изменилось за эти дни. Или мне это казалось, а я просто сильно соскучилась по нему?

— Надя, все хорошо. Курс капельниц продолжаем. На следующей неделе невропатолог выйдет из отпуска, и если все будет хорошо, отпущу тебя домой.

— Спасибо, — сердечно поблагодарила я Луизу. Она распечатала снимок нашего малыша и вручила его Максиму.

Мы вышли с ним из кабинета, обнимаясь. Мне до сих пор не верилось, что он был рядом. В палате меня ждала медсестра, чтобы поставить капельницу. Вытянув ноги, Максим сидел в кресле и смотрел на меня задумчивым и отрешенным взглядом.

— Как Дина? — спросил он, когда мы остались одни. — Скучает? Мы могли бы завтра приехать к тебе? Как думаешь, она согласится поехать со мной?

— Конечно, согласится! — я пришла в восторг от его предложения. — Максим… Ты что-нибудь выяснил про ту женщину? — он нахмурился и тяжело вздохнул.

Мне впору было выдать премию за выносливость и все, что я пережила за эти дни. И очень надеялась услышать положительный ответ. Это была бы достойная награда за всю боль, которую я испытала за эти дни. Я не верила ни единому слову Глебу и чувствовала, что моя девочка на самом деле жива.

— Пока ничего. Но я нанял человека, чтобы он все узнал. Я тебе сообщу, когда он пришлет отчет на почту.

Максим поднялся с кресла и подошел ко мне. Присел рядом и погладил меня по руке.

— Почему ты так смотришь на меня?

— Как? — тепло улыбнулся он. — Я едва сдержался, чтобы не приехать к тебе в тот же день, когда Степан позвонил мне и сказал, что ты упала в обморок прямо на улице. Чуть с ума не сошел от страха за тебя и ребенка. Последние месяцы у нас выходят очень напряженными. Но скоро все закончится. Я тебе обещаю.

Начало смеркаться, но Максим сидел рядом и гладил меня по руке. Я боролась со сном, как могла, но лекарства в итоге одержали надо мной верх. Закрыв глаза, я провалилась в пустоту без сновидений, а проснулась на следующее утро. Сегодня же попрошу медсестру больше не колоть мне успокоительное, не то я весь первый триместр проведу в спячке.

— Нет, к ней нельзя, — услышав незнакомый голос за дверью, я встала с кровати. — Сказал же, нельзя!

— Добрый день, — представился мужчина, когда я открыла дверь и непонимающим взглядом уставилась в незнакомое лицо. — Я ваш охранник. Меня Максим Даянович нанял, — быстро проговорил он.

— Надя! — Алиса бросилась ко мне и попыталась пройти в палату, но Степан не позволил ей этого сделать.

— Сказал же, все посещения сейчас запрещены. Уходите.

— Мне нужно с тобой поговорить, Надя. Пять минут. Скажи ему, чтобы пропустил меня! — с отчаянием в голосе воскликнула она.

Но я слишком много плохого пережила за последние месяцы, чтобы позволить Алисе нарушить границы моего личного пространства.

— Говори зачем пришла при нем или уходи, — она недобро усмехнулась и сложила руки на груди.

— Вот как? — хмыкнула она. — Ну если думаешь, что теперь все будет безоблачно в твоей жизни, а Шведов одержал верх над Хабаровым, то это не так. Лавров сбежал, и перед этим отдал поручение своим людям, чтобы они избавились от свидетелей. Можете далеко не собираться. Никуда улететь у вас не получится, ясно? Максим ввязался в опасную игру. Будь готова, что вскоре статус «Разведенка» сменишь на «Вдова», если надумаешь выйти за Шведова замуж.

— Свидетелей, говоришь? Значит и тебя тоже устранят? Ты вон сколько всего знаешь, — лицо Алисы побагровело. — Мне жаль, что я поверила тебе пять лет назад. И не будь этой аварии и последующей травмы головы, я бы обязательно во всем разобралась и помогла Максиму выйти из тюрьмы. У тебя такая возможность была, но ты не стала этого делать, а прыгнула в койку к моему мужу…