Я тебя ненавижу! или Как влюбиться за 14 дней

– Ты очень хороший, правда, но я не знаю, что нас ждёт дальше, я боюсь. Я уверена, что ты сейчас искренне веришь, что любишь меня, но что, если это не так? Я уеду, и ты сможешь понять, правда это или нет. Нам это нужно, понимаешь?

С лица Никиты схлынули все краски. Он застыл, прищурился и еле слышно спросил:

– Что ты сказала?

– Я говорю, что ты очень-очень хороший. Даже не так – ты замечательный, самый лучший, просто потрясающий. Но что, если ты ошибся? Что, если я не та, кто тебе нужен? Почему ты в этом так уверен? Почему ты…

– Уходи.

– Что? – Юля опешила – его голос звенел льдом.

– Уходи. Собрала вещи? Вызывай такси и уходи.

Он резко развернулся и вышел на балкон, впервые на её памяти хлопнув дверью. Юля застыла, пытаясь понять его реакцию, но никаких внятных мыслей в голову не приходило. Словно кто-то включил белый шум, и теперь он гудел в ушах помехами, отсекая всё извне. Как на автомате она вызвала машину, переоделась и запихнула Ленни в переноску. Подумав, оставила платье и туфли, отнесла пакеты и переноску в прихожую и снова посмотрела на Никиту – он словно прирос к балкону, не шевельнувшись ни разу за всё это время. В груди стало больно, что-то сдавило с огромной силой, не давая возможности вздохнуть. Юля прижала руку к горлу и вздрогнула, когда телефон оповестил о том, что такси подъехало. Надела куртку и подошла к балкону, робко открывая дверь.

– Я уехала, – сказала она, но Никита даже не обернулся. Тихо прикрыв за собой дверь, Юля в последний раз окинула квартиру, ставшую такой родной, взглядом, и вышла в подъезд. Пересекла двор, ни разу не обернувшись, чувствуя его взгляд спиной, положила вещи в раскрытый багажник, забралась на заднее сидение, пристроив Ленни рядом, и только тогда всхлипнула, подавилась слезами, обняв себя руками. Водитель покосился на дом, заметив застывшую на балконе фигуру, покосился на адрес, вбитый в навигатор, и едва заметно качнул головой, трогаясь с места. Очередной мажор выгнал очередную дурочку, ничего нового.

Когда она шла через двор, такая трогательная, маленькая, с пакетами и переноской, хотелось сорваться с места и бежать, крича, умоляя, настаивая, чтобы осталась. Только это было бесполезно, и всё, что Никите осталось – смотреть, как она уходит. Так же стремительно, как и ворвалась в его жизнь.

– Ты очень хороший, правда, но я… Я не сделаю тебя счастливым, понимаешь? А ты не сделаешь счастливым меня. Ты замечательный, самый лучший человек на свете, добрый, честный, надёжный. Ты обязательно найдёшь девушку, которая сможет оценить тебя по достоинству. А я… Кит, я люблю Диму. По-настоящему люблю, понимаешь?

– А я, значит, был не по-настоящему?

– А ты… Ты – это ты. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня понять. Прощай.

И снова эти слова, обобщённые, за которыми кроется так много лжи и попыток скрыть собственное предательство. Наверное, это к лучшему, что Юля ушла сейчас, наверное, потом было бы ещё больнее. Хотя куда больше – Никита не представлял. Не нужен. Он не нужен ей, не был нужен Алине, он вообще никогда и никому не будет нужен. Пустое место. Ничто. Приз, который многие желают заполучить, но никто не знает, что с ним делать. Поставить на полку и сдувать пыль, или хвастаться перед друзьями? Ты очень хороший, но… И что делать с этим но он не знал. Он не хотел быть хорошим, он хотел быть нужным. Любимым. Необходимым. А не просто очень хорошим. Злость закипала медленно, поднималась к горлу, душила, отдавала горечью на языке. Никита медленно зашёл в гостиную, глядя перед собой пустым, невидящим взглядом. Не заметил, как разогнало свой ход сердце, как кровь прилила к лицу. Ты очень хороший, очень-очень хороший– звучало в голове набатом, билось в виски. Он никогда не станет для кого-то целым миром. Никогда не станет родным и близким. Он обречён оставаться просто хорошим. Не хорошим, сука, за-ме-ча-тель-ным.