Я тебя отвоюю

— Я нашла хороший центр реабилитации. И договорилась с Милой — медсестрой, которая ухаживает за Стасом сейчас — она будет на подхвате. И я… Я решила, что приостановлю практику. Я смогу за ним ухаживать сама. По оптимистичным прогнозам нам понадобится месяц-два интенсивной реабилитации. Но их нужно использовать максимально, нельзя терять времени. У меня нет опыта, но я изучила, для восстановления очень важен психологический комфорт. В центре можно жить, но ему будет неуютно. А я смогу. — Даша говорила отрывисто, но как самой казалось — уверенно. Смотрела она при этом не на сидевших вокруг молча, а опять на свои руки. Не дрожащие сейчас только потому, что она с силой вжала их в скатерть. Взять чашку с налитым чаем, которая явно предназначалась ей, не смогла бы — в голове тут же проносились воспоминания о том, как стакан дрожал в пальцах Стаса. — В том центре, который я нашла, реабилитация дорогостоящая, но он лучший. Правда, лучший. И по методике, и по оборудованию, и по специалистам. Я продам машину, уже разместила объявление. Купят быстро, я не сомневаюсь. Просто нельзя затягивать. Врач сказал, что перспективы хорошие. Но нужно поторопиться…

— Даша… — перебить дочь попыталась Софья, но та мотнула головой, как бы прося этого не делать, пока она не договорил.

— Ему нужен физиотерапевт, чтобы быстрее разработать руку и ногу. А еще логопед и психолог. Потому что… Он не хочет говорить со мной, — на последних словах она перешла на шепот. Но успела научиться за эту неделю собираться быстро. Так и сейчас — кашлянула два раза, вскинула взгляд — решительный, открытый, продолжила, — еще мне нужно минимально оборудовать квартиру. Поручни в ванной и в спальне на первое время. И я… Я хотела бы попросить у вас… Я верну, когда смогу опять работать. Все верну…

— Даша, — на сей раз Софья перебила дочь уже более требовательным тоном, потянулась к ее рукам через стол, опрокидывая к чертям вазу с цветком, который почему-то показался декораторам здесь уместным, из нее по столу полилась вода… Прежде, чем вновь собраться и посмотреть матери в лицо, Даша несколько секунд смотрела сначала на лужу, которую никто не бросился вытирать, потом на мамины руки — красивые, ухоженные, такие теплые… За них бы ухватиться… Чтобы, как в детстве, вытащили из любой передряги. Обняли, по голове погладили, усыпили, а потом проснуться… И нет всего этого. Просто сон. Страшный. Прошедший… — Посмотри на меня. Пожалуйста…

Голос Софьи редко был таким тихим и ласковым. Но именно эта интонация заставила все же вскинуть взгляд.

— Ты не одна, понимаешь? Не одна. Тебе не надо ничего продавать. И возвращать никому ничего тоже не надо. Мы будем справляться все вместе, понимаешь?

Даша с полминуты просто смотрела, пытаясь понять, а потом… Замотала головой из стороны в сторону, чувствуя, как на глазах синхронно почками набухают капли слез и скатываются увесистыми дорожками. Не потому, что она была против, просто… Не понимала. Всю неделю будто падала вглубь бесконечной бездны. В темноте, страхе, отчаянье… Падала и падала. И не видела, за что можно бы ухватиться. Ни веточки, ни корня, ни протянутых рук. Ничего не видела…

— Даша, зайка, послушай меня, — растерянный взгляд метнулся вправо — туда, где сидела Вера. Попыталась улыбнуться, но вышло так себе. Улыбки перестали быть их коньком. — Ты спасла Стасу жизнь.

— Я не…

— Спасла. Не спорь. И продолжаешь спасать. И мы не сомневаемся, что вытащишь его. Но ты не одна. У него есть мы. У вас есть мы. Если ты хочешь ухаживать за ним — так и будет. Твое слово — закон. Но не отгораживайся от нас. За тебя мы тоже боимся, понимаешь?

И ей снова надо было бы кивнуть, но она не смогла. Опять мотнула головой. Потому что за себя она боялась меньше всего.

— Будем проходить реабилитацию, где скажешь. Никакую машину продавать не будем. Деньги есть, а окажется мало — найдем. Ты уже звонила туда, о чем-то договаривалась?

Вера почти сразу поняла, что убеждать сейчас Дашу в том, что они теперь команда, смыла нет. Она думает о другом. И пришла она сюда за другим. Поэтому Волошина вывела разговор вновь в то русло, реакцией на которое могло быть что-то другое, кроме растерянного мотания головой и слез из глаз.

— Да. Я связалась с ними. Прочла отзывы. У них есть возможность заняться Стасом. Физиотерапевт, которого рекомендуют, согласился. И логопед у них тоже лучший из профильных…

Часы на стене заведения разорвали окружающую тишину резким звуком, оповещающим о том, что стукнул первый час.

Даша сначала вздрогнула, а потом порывисто выдернула руки из-под продолжавшей держать ее маминой ладони, вцепилась в лежавшую на коленях сумку.

— Мне к Стасу пора. Я обещала, что буду в час.

Не ждала ничьего одобрения. Не заботилась о том, что они вроде как не договорили. Встала, развернулась, вышла из кафе…

Оставшиеся за столом же дружно устремили взгляды в огромное окно, следя, как Даша перебегает улицу по зебре, заходит в больничную калитку, быстрым шагом идет к корпусу…