Я тебя отвоюю

— Она совсем свихнулась… — Красновский перечитал трижды прежде, чем смог себя же уговорить, что все понимает правильно. Что ему не снится, не мерещится.

Текста было достаточно, чтобы еще недавно жегшую грудь сковал холод, а в кровь хлынул адреналин.

— Ты думаешь, она действительно может…? — произнести вслух «что-то сделать Даше» не получилось. Казалось, что со словами будет запущен необратимый механизм и останется только ждать, когда это произойдет.

— Я не знаю, Тём. Перестал ее понимать. Когда она узнала о нас с Дашей — позвонила не мне. Сразу ей. Развела, как котенка, на встречу. Насрала в уши. Тоже угрожала, требовала, чтобы Дашка отступилась…

— А она что?

— Нахер послала… — Стас вспомнил, как Даша пересказывала ему тот разговор. Не сдержался — хмыкнул. Отчасти нервно, отчасти ласково.

— Моя Дашка? Нахер? — Артём же, кажется, засомневался. Во всяком случае, удивление в тоне и взгляде не выглядело напускным.

— Представляешь? Ты многого не знаешь о своей Дашке, Тём. Я и сам не подумал бы…

— И не хочу знать, если честно. Пусть лучше будет… Маленькой.

— Но она уже не маленькая, Красновский. Давно и безвозвратно. Но это не значит, что не нуждается в твоей защите, просто… Ты не имеешь права ее душить. Навязывать. Требовать. А защищать обязан. Как брат…

— Ты хорошо устроился, Волошин. Как херь творить — то ты сам справляешься. А как защищать — так ко мне приходишь. Видишь закономерность, да?

— Я делаю все от меня зависящее, чтобы тебе не пришлось защищать, но Тём… Я не могу быть двадцать четыре на семь рядом с Дашкой. А если Дина решит… Если не ограничится дверью, то ты же тоже не простишь себе, что тебя не было рядом. Мы подали заявление. У нас приняли, но ничего не обещали. Камер нет. Следов нет. Они, конечно, поколупают для вида… Но я не верю. Мой юрист пообещал, что мы получим ограничительное предписание. Оснований достаточно — есть шантаж в переписке со мной, есть инфа о том, что она посливала номер Даши…

— Куда посливала? — брови Артёма снова собрались на переносице.

— Куда только не посливала… Но на это нужно какое-то время. Да и я не уверен, что это защитит на все сто. Еще у нас была договоренность, что она получает квартиру целиком, если мы разводимся без привлечения посторонних. Дашка — это переход границ. Спускать ей такое не имею права. И по уму Даше бы уехать куда-то, но… Черт… Она не согласится, да и я не могу требовать.

— Ты хочешь, чтобы я ее уговорил?

— Хотя бы попытался. Может они бы с Лилей куда-то…

— Что-то мне подсказывает, что она тебя не оставит.

Стас говорил с надеждой, а услышав ответ Артёма выдохнул, поднес пальцы к бровям, провел по ним с нажимом, кивнул пару раз.

— Попробуй, пожалуйста. А если нет — будь на подхвате. Это временно, Тём. Хочу верить, что временно.

— А может вы просто… Сделаете вид, что разошлись? С вас убудет что ли?

— Не убудет. Мы обсуждали. Даша не согласилась.

— Какая дурочка… — Артём цокнул язык, вернул Стасу лист с угрозой, который продолжал держать в руках. Обошел друга, направился к бару.

Не спрашивал, достал коньяк, два стакана, налил, сколько сам посчитал нужным, вернулся, всучил один другу, второй оставил себе.

— Я тоже на машине, Волошин. Но если мы останемся трезвыми — я дам тебе в морду. Потому что ты, сука, допрыгался. Влез в ее жизнь, перевернул там все, сделал из моей младшей… Цветочка, бл*ть! Цветочка! Ту, которая месяц меня игнорила, которая родителям приказала в ее жизнь не лезть, которая бортанула жениха накануне свадьбы, которая твою законную жену нахер шлет! Ненавижу тебя, придурок, за это!

Артём выпалил достаточно яростно, чтобы Стас не смог усомниться — говорит именно то, что думает, залпом свой бокал осушил, уставился на Волошина — выжидающе. Мол, ты либо пьешь… Либо в морду таки.

Стас качнул несколько раз бокал, думая, что терпеть не может коньяк. Вот вообще. Да и не стоило бы… И в других обстоятельствах наверняка отказался бы, но сейчас-то выбора нет. Поэтому сделал так же, как Артём недавно — в четыре глотка. По гортани побежала горечь и жара, почти сразу ухнула в пустой желудок.

— Ненавидишь, но поможешь, Тём? — Красновский тут же отобрал бокал, опять вернулся к бару, обновил. На сей раз наливая еще больше. План Стасу был понятен — напиться до свинячьего визга. Чтобы уже ничто не сдерживало, чтобы могли вывалить друг на друга все то говно сомнений, что хранилось в душах… И хоть в этом обоим же полегчало.

— Дашка где?

— У меня. В безопасности. Дина не сунется.

— Почему так уверен?

— Я должен хоть в чем-то быть уверен, Тём. Иначе совсем с ума сойду.

Вряд ли такой ответ устроил Артёма всецело. Это видно было по тому, что застыл на секунду, но потом кивнул, принимая. Снова вернулся. Снова всучил стакан. Снова выпил первым.

— Помогу. Но по жопе Дашке все равно отхожу, когда разберемся со всем этим.

— Хер тебе, а не по жопе Дашке.

Стас вздернул бровь, левый уголок губ чуть поднялся, во взгляде обычное спокойствие чуть потеснилось, позволяя пробиться дерзким смешинкам. Алкоголь делал свое дело.