Я тебя похищаю

Ледов двинулся ко мне, и я плотнее сжала пальцами одежду на груди. Сознание отказывалось воспринимать то, что сказал мне Глеб. Его дочери больше не было в этом доме. Я лишилась того единственного человека, с которым могла проводить время, и который при этом был бы мне приятен.

— Раздевайся, Алёна. Иначе я сорву с тебя одежду сам.

Ледов остановился в полуметре от меня. Всё такой же холодный и циничный. Я прикрыла глаза, борясь с дурнотой и наползающем со всех сторон ощущением удушающего вакуума. А потом сделала то, что приказывал мне этот монстр. Стала стаскивать с себя вещи, мысленно задыхаясь от понимания, что через несколько минут Ледов возьмёт меня против воли.

Когда осталась лишь в нижнем белье, опустила руки. Снимать последнюю преграду не было сил.

Глеб подошёл ближе. Его руки коснулись прозрачной ткани бюстгальтера, понуждая меня вздрогнуть. Моих ноздрей достиг аромат мужского парфюма, от этого затошнило.

Ледов завёл руки мне за спину и быстро расстегнул бюстгальтер, после чего стащил его с меня. Прикрыться я не успела — осталась перед ним без белья. Трусики постигла та же участь — одно движение, и Глеб буквально порвал их на мне.

Отступил, задышал тяжелее. Всего этого я не видела — просто чувствовала и дрожала всем телом. А когда решилась открыть глаза, поняла, что Ледов жадно осматривает меня с ног до головы, при этом в глазах его полыхает тёмное пламя похоти.

— Теперь ты будешь встречать меня так, когда я буду к тебе приходить. Но трахну я тебя только когда ты станешь моей женой. И когда я буду иметь на тебя все права. Ты можешь делать, что угодно. Кричать, плакать, умолять… всё напрасно, Алёна. Сегодня ты просрала свой шанс на то, чтобы я и дальше относился к тебе нормально. С этого момента всё будет иначе.

Он развернулся и направился быстрым шагом к выходу из кабинета, а я так и осталась стоять, совершенно раздавленная и с отчаянно колотившимся сердцем.

Этим вечером я не просто предприняла бесплодную попытку сбежать. Я окончательно разбудила психованного монстра, которому уже ничего не смогу противопоставить.

20

Он был взбешён. Нет, не так. Он пребывал в состоянии такой ярости, что от неё корёжило, и вены сворачивались в жгуты. Какого хера она вообще себе позволила? Нет, то, что Алёна рано или поздно попытается сбежать, было ожидаемо. Но она позвала на помощь какого-то сопляка. Который свинтил тотчас, как понял, какие проблемы упадут на его голову.

Одни небеса ведали, чего ему стоило сдержаться и не оттрахать Алёну так, как он того хотел. Он тащил её за собой, а сам представлял, как закинет в дом, запрёт за ними дверь и набросится на неё, как голодный зверь, у которого не было секса последние лет пятнадцать.

О, она породила в нём такое чудовище, о котором даже не подозревала.

О котором он сам не подозревал…

Запершись в кабинете, Ледов плеснул себе виски, опрокинул содержимое стакана в себя и сразу вновь наполнил его. Отошёл к окну, сжал хрусталь пальцами с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Алёна ему врала, он это чувствовал. Этот парень был для неё не просто приятелем, он являлся кем-то большим. Но стоило ли это выяснять? Глеб очень и очень в этом сомневался. Он поступит иначе. Запрёт Алёну в четырёх стенах, приставит к ней охрану, а сам… сам сделает всё, чтобы сначала заполучить её на законных основаниях, а потом сделать своей. Причём она сама будет желать этого.

Но ведь до чего безбашенная дурочка! Знала о том, что ей грозит опасность, и всё равно выбрала побег. Ледов снова отпил глоток виски. Хотелось, чтобы спиртное хоть немного приглушило тот пожар, что бушевал внутри, но ничего не произошло. Что ж… теперь он научен тому, что Алёна может быть куда более изобретательной и смелой, чем это ему казалось до этого момента. И с этим он уж точно разберётся. Так становилось даже интереснее.

— Присаживайся, — кивнул Глеб отцу Алёны, когда тот нежданно приехал к нему на следующий день.

Вероятность того, что Тихомирову позвонила дочь, исключалась. Ледов позаботился о том, чтобы она вновь осталась без телефона.

— Я не могу дозвониться до Алёны, — сказал Валентин, хмуро глядя на Глеба.

Подозревал, что он мог прибить его дочурку и прикопать в лесу? Был очень близок к истине.

— У неё вновь нет телефона, — пожал плечами Глеб, откидываясь на спинку стула.

— Почему? — потребовал ответа Тихомиров.

Ледов встал и, отойдя к бару, налил себе и отцу Алёны выпить. Валентин спрашивал «почему?». Ну и как ему объяснить всё, но не особо много материться?

— Скажем так… по её собственной глупости. — Глеб поставил виски перед Тихомировым, сам сел напротив и посмотрел на отца Алёны взглядом, говорящим лучше всяких слов, что последующие расспросы — это как попытка пройти по слишком тонкому льду.

— Что она сделала? — всё же спросил Валентин.

— Попыталась сбежать. В компании со своим бывшим любовником.

Ледов испытал мрачное удовлетворение, когда увидел, как скулы Тихомирова сжались. Ему удалось донести информацию так, как он того и желал.

— Ей плохо здесь, — сказал отец Алёны, и Глеб едва не закатил глаза.

— Я думал, этот вопрос мы уже решили.