Я тебя рисую

Еще одна линия… Завиток. Росчерк. Короткие штрихи. Длинные спирали. Перекрестные линии, точки. Мазки пальцами, капли моих слез, скольжение грифелем. Реальность под ладонями, тело словно холст, и чувства – бесконечным переливом цвета. Черный грифель на коже, красная кровь на пальцах, желтый свет лампы, как маяк в бесконечности созидания и вечности воплощения. Моя боль – новой техникой живописи, его боль – квинтэссенцией огня… Тонкий эфир чувств разбавлен жидкостью наших тел, солеными каплями крови и слез. Последняя линия… и точка.

Я выдохнула и отодвинулась. Посмотрела на грифель – сточился наполовину. Обошла Линтара, приподняла его голову. Он дышал тяжело, мощное тело вздрагивало.

– Мне пора, – тихо сказала я. Он смотрел на меня не мигая, хоть и дышал тяжело, с хрипами.

– Ты меня не простишь? – выдавил он. Я замерла, всматриваясь в желтую глубину, словно в воду дорххама. На самом донышке уже зарождался новый огонь. И покачала головой.

– Не могу, Линтар.

– Тогда зачем… сделала это?

– Я ведь сказала – вернуть долг. Ты не позволил умереть мне. Я – тебе. На этом все, арманец.

– Все? Ты три раза спасала мне жизнь. Зачем, Ева?

– В Ранххаре я просто понимала, что без тебя мне не выжить.

– Я без тебя не уйду.

– А я не пойду с тобой. Я не прощу, Линтар, никогда, пойми это, – я смотрела в его глаза, в которых уже дрожало пламя. И раны на теле арманца стали медленно уменьшаться, затягиваться. – И выйду замуж за Арвиэля, потому что хочу быть с ним, потому что так хотел мой отец, так хочет мой брат. Я выйду за него и, глядя на мужа, не буду вспоминать тот день, когда ты разрушил все, что я любила…

– Ты врешь.

– Ты просто хочешь в это верить.

– Я не отдам тебя! Не отдам, Ева! – Пламя вспыхнуло на его висках, прочертило линии до шеи.

– Я больше не твоя рабыня, арманец! – Отошла на шаг. Силы возвращались к нему, и мне стало опасно находиться рядом. – Я принцесса Идегоррии, я дочь человека, которого ты убил. Это всегда будет так, Линтар. Скорее взлетят все каменные драконы Ранххара, чем мы будем вместе. И если ты снова попытаешься меня заставить или забрать силой, я возненавижу тебя еще больше. Просто уходи, Линтар. Прошу тебя, просто уходи. И не причиняй большего вреда, чем ты уже сделал. Не убивай невиновных, прошу тебя… – Отошла еще на шаг. Он дернулся в своих цепях, и они жалобно заскрипели. Пламя уже обрисовывало контур моего рисунка. Еще рывок, и одно из звеньев железной цепи лопнуло, не выдержав.

– Ева, останься. Прошу тебя, я прошу, Ева! Не уходи, я… Я знаю, что виноват. И буду вымаливать прощение каждый день… Ева! Ты моя пара, я… я тебя люблю.

Я прижалась спиной к стене, там, где была нарисована дверь. Его цепи жалобно звенели, лопаясь и разрываясь, черное пламя обвивало тело арманца. Красиво…

– Я просто хотела отомстить, Линтар, – нащупала призрачную ручку нарисованной двери. – Понимаешь? Я ведь знала, что означают сплетенные в дорххаме волосы. Я просто хотела отомстить тебе! Хотела сделать больно, так же, как ты сделал больно мне.

Он замер, рассматривая меня.

– Мне больно, Ева. Очень. Ты для этого сохраняла мою жизнь? Чтобы сказать, что все, что было между нами, – лишь месть?

– Да.

– Ты достойная дочь своего отца, – с тихой яростью произнес он.

– Надеюсь на это, арманец. Прощай, – толкнула дверь и вышла с другой стороны в тот момент, когда арманец разодрал цепи и рванул ко мне.

Глава 18

Я представила при переходе Арвиэля и ожидаемо вышла в его комнате. Сюрпризом оказалось то, что здесь же был и Люк. Первородный мерил шагами комнату, сейчас на нем были лишь брюки и темная рубашка, и такой Арвиэль, без тяжелых расшитых одеяний, был мне привычнее. Брат полулежал в кресле, закинув ноги в сапогах на подлокотник. И оба – помятые, взъерошенные, у Люка на скуле синяк, Арвиэль прижимает белый платок к носу.

– Вижу, вы пообщались, – усмехнулась я.

– Ева? – они изумленно обернулись ко мне. – Что ты здесь делаешь? Как ты…

Я приподняла подол, обозрела свои грязные ступни.

– У меня ноги замерзли, – сообщила им. Мужчины переглянулись с недоумением, а я села в кресло, налила себе вина из графина, повертела в руке бокал. – Арвиэль, сколько поколений Ониеров выросло в этом замке?

– Девять, – растерянно протянул он.

– К сожалению, десятого уже не будет. Наверное, – задумчиво отозвалась я. И добавила: – Мне нужен портал. В Идегоррию. И прямо сейчас.

– Как – не будет? – не понял Арвиэль. Убрал платок от носа, скривился, посмотрев на пятно крови, бросил убийственный взгляд на Люка. И снова обернулся ко мне.

– Нет, поколение, может, и будет, а вот сам замок… – я вздохнула. Сделала глоток вина. – Простите, Ваше Величество, но в подземелье замка сейчас сидит очень злой арманец. Я бы сказала, что он злой, как разъяренный дракон… Поэтому не могу ручаться, что ваш наследный замок устоит.

– Кажется, целитель нужен нам всем, – буркнул Арвиэль. – Ева, если ты говоришь о звере, что сидит на цепи в моем подземелье, то можешь не переживать. Ему не вырваться оттуда ни за что.

– Я бы не была в этом так уверена, – протянула негромко.