Я тебя рисую

– Тогда поверь мне на слово, – высокомерно вскинул голову Первородный. – Арманец полностью истощил свой резерв, у него нет сил даже на исцеление себя, уж не говоря о нападении. Я выдрал клыки этому демону, он сейчас беззащитен, как новорожденный котенок!

– Тогда не буду спорить, Ваше Величество, вам виднее. Но я возвращаюсь к своей просьбе о портале.

– Ты никуда не уйдешь из этого замка! – нахмурился Арвиэль.

Люк слушал молча и напряженно смотрел на меня. Кажется, брат уже начал догадываться, что происходит, – все-таки он знает меня всю жизнь.

– Тогда у вас не будет не только замка, но и невесты, – равнодушно протянула я. – Потому что очень скоро этот… новорожденный котенок придет меня убивать. Ну и вас, конечно…

– Ева, что происходит? – брат вскочил на ноги. – О чем ты говоришь?

– Я вернула арманцу огонь. Ну и еще кое-что… – любезно пояснила я. – Хорошее вино, кстати. Так что насчет портала?

Где-то в недрах замка раздался глухой мощной удар, и я со вздохом поднялась.

– Ева!!! – заорал Люк, кидаясь ко мне. – Ты сумасшедшая, несносная, своевольная энке!!! Что ты опять натворила???

Теперь до нас доносились не только удары, но и крики, а также лязганье оружия. В дверь ворвались обеспокоенные стражи.

– Ваше Величество! Арманец вырвался, мы не можем удержать его внизу!

– Вы не можете справиться с одним арманцем?! – разозлился Арвиэль. – Убейте его!

– Э-э-э-э, не получается! Мы такого еще не видели… Вам лучше покинуть замок, Ваше Величество!

– Арвиэль, где портал? – заорал Люк.

– За озером! Здесь везде барьер, так что отсюда не уйти…

– Проклятье! Живо сюда моих крылатых стражей, – распорядился брат и окинул меня хмурым взглядом. – С тобой потом поговорим.

Арвиэль уже пристегивал к поясу клинок, его лицо снова стало холодным и замкнутым.

– Закрой портал после перехода, Люк, и разорви линию, – не глядя на нас с братом, распорядился он. – Чтобы никто не мог пройти за тобой.

– Ты не идешь с нами?

– Нет. Я не могу бросить свой замок и своих людей, – он накинул на шею медальон с артефактом, усиливающим магию, и быстро пошел к двери. Обернулся на пороге, посмотрел на меня, но ничего не сказал, даже не попрощался. Брат весьма грубо дернул меня за руку.

– Идем, Ева.

По галерее мы не пошли, а побежали. Замок словно погружался в хаос, я слышала топот сапог, звон оружия, крики и проклятия. Где-то завизжал на одной ноте женский голос, полный ужаса, и снова раздался глухой удар, словно в стену ударилось что-то тяжелое. Оглянулась на миг и поняла, что рядом уже Виар и Диос, а с ними еще четыре стража.

– Лучше через крышу, Ваше Величество, – крикнул Виар.

– Давай, – кивнул Люк.

Черные крылья распахнулись, и меня подхватили на руки. И сразу мы взмыли вверх, в сердцевину спиральной лестницы, устремляясь на крышу. Я обхватила руками шею Виара, чувствуя, как обрывается сердце.

– Не бойтесь, Ваше Высочество, – шепнул он. – Я держу вас.

Я кивнула, но стиснула его еще крепче. Мелькающие перед глазами пролеты лестницы, проносящиеся мимо галереи – от этого кружилась голова. Все-таки я всегда боялась высоты. И поэтому вздохнула с облегчением, когда мы достигли крыши и меня снова поставили на пол.

– Вы потеряли туфли, Ваше Высочество?

Я кивнула.

– Поторопитесь! – крикнул коренастый темноглазый страж, которого я не знала. Мы послушно двинулись следом.

Люк хмурился и на меня не смотрел, что говорило о том, насколько братец зол. Я вздохнула и отвернулась. Сад мы пересекли бегом и остановились у края площадки.

– Вниз спустимся на крыльях, но возле озера придется идти, – сообщил коренастый. – Там установлены воздушные ловушки. – Он поднял голову, прислушиваясь к глухим ударам. Остальные стражи тоже повернулись, на их бесстрастных лицах все отчетливее проступало недоумение.

– Не понимаю, что это? – не выдержал самый молодой из них, Диос.

Я встала на краешек террасы и с ужасом посмотрела вниз.

– Дракон, – тихо сказала я.

Люк застонал в голос, обхватив голову руками.

– Я тебя сам убью, сестренка, – пообещал он. И заорал на шокированных стражей: – Убираемся отсюда!

* * *

Месть, всего лишь месть… Не думал, что осознание этого может так сильно ударить. Внутри словно что-то лопнуло, и мне сейчас просто хотелось кого-то убить.

Смотрю в ее глаза, обведенные темной краской, чуть расплывшейся по бокам. Плакала. Почему? Почему она плачет, моя дикарка, которая говорит, что не хочет быть со мной, что никогда не простит, что смерть слишком легкое наказание для меня?