Я тебя тоже

Теперь мне известно, как пахнет страх. Теперь я чую его! Весь воздух в тесной комнате пропитан им насквозь. Он бежит по венам, проникает в мозг и разлетается на тысячи осколков. Чувство власти опьяняет. Оно сводит с ума! Словно кто-то вколол мне в кровь с десяток кубиков адреналина. Ведь я же могу сделать с ней все, что угодно. Почему бы, в самом деле, ни раздеть ее?  Ни оставить лежать на голом полу? Не слишком ли я милосердна к виновнице всех своих бед? Наверняка, она хочет пить? Возможно, она голодна? Плевать!

Достаю из сумочки снотворное. Набираю шприц. Я взяла две упаковки, с запасом. Этого хватит, чтобы усыпить табун лошадей. «Не больше одной ампулы!», - звучат в голове наставления Андрея. Прозрачная жидкость на вид абсолютно безобидна. Но стоит превысить дозу… Беру в руки еще одну ампулу, затем еще одну, сжимаю их пальцами. Что мешает мне сделать это? Вогнать ей под кожу всю упаковку разом. Завершить начатое. Прямо здесь и сейчас! В голове сплошным текстом мелькают сообщения, бесстыдные, откровенные, переполненные страстью. Буквы смешиваются, расплываются! Я так сильно сжимаю кулаки, что даже не чувствую, как осколки треснувшей ампулы впиваются мне в руку.

Очнувшись, наскоро обтираю пораненную ладонь. Делаю укол ей в плечо, заставляя себя не видеть, не слышать ничего вокруг. Набрасываю старое тряпье поверх ее тела и вырываюсь наружу. Затворяю двери, глубоко дышу, чтобы прийти в себя. Трижды проверяю, закрыла ли замок. Дергаю двери, снова замок, опять двери... Одурманенный эмоциями мозг плохо соображает. Бегу сквозь высокую траву, точно спасаясь от погони. Не замечая, как цветущие кисточки пачкают одежду пыльцой, как хлещут по лицу. В голове одна мысль: «добраться до машины!».

Открываю двери, сажусь и сильно сжимаю веки. Сердце стучит в висках, дыхание больше похоже на всхлипы. Это не я! Только что, там, в домике была не я! Словно кто-то чужой завладел моим телом, моими мыслями. «Глубокий вдох через нос, задержка дыхания, выдох через рот», - мысленно повторяю, как заклинание. Спустя минуту отпускает. Достаю из сумочки носовой платок, чтобы промокнуть покрытый испариной лоб. Из маленького зеркальца на меня смотрят глаза собаки, загнанной в угол. «Нет, это не я! Зеркало врет!», - уговариваю я себя. К горлу подступает противный комок: «Тогда кто же я? Кто я такая?»…

Глава 30. Анечка

Сколько времени, какой сегодня день и какое сейчас время суток. Все эти факты остались где-то далеко за гранью моего понимания. Мне больше нет необходимости смотреть в календарь, боясь упустить что-то важное; строчить списки дел, чтобы все успеть; вставать с утра, пылая жгучей ненавистью к будильнику, который вырвал меня из сладкого сна. Из любимой кровати с теплым бельем.

Больше нет нужды идти на кухню, чтобы включить чайник, который подогреет воду, пока я чищу зубы. Когда я выйду из ванны, он, как боевой солдатик, щелкнет выключателем, оповещая о том, что кипяток для кофе готов. Я забыла вкус кофе! Вот бы еще разок почувствовать на языке его горечь.

Сейчас на моем языке, у меня во рту, кажется, поселилась целая колония бактерий. Тех самых, что разрушают зубную эмаль. И, вероятно, когда я выйду отсюда… Нет! Не так! Если я выйду отсюда, то от моих зубов ничего останется. Кажется, я не помню, как это, когда по твоей коже стекают теплые капли, смывая мыльную пену. В той другой жизни я постоянно принимала душ, не допуская даже намека на неприятный запах. Сейчас я воняю похлеще кучи дерьма!

Кстати, новость! Я обмочилась. Да, мой организм все же не железный. Хотя, признаться, я удивлена его способностями. Такое странное чувство, опорожнять мочевой пузырь, будучи полностью одетой. Когда теплая жидкость струится по ногам, образуя мокрую лужицу, это по-своему приятно. Пока она теплая, и пока длится ощущение высвобождения. Как будто спазм, скрутивший живот, наконец-то отпускает. Но очень быстро на смену сиюминутному блаженству приходит ощущение стыда и безысходности. Теперь штаны, трусы и все, что под ними, мокрое. И к черту стыд, я сейчас не в том положении, чтобы стесняться. Но как долго будет сохнуть одежда и как скоро моя чувствительная интимная зона покроется зудящими опрелостями. Чувствую себя младенцем, обмочившимся в пеленки. Только вот сменить их, увы, некому!

Удивительно, но даже в такой ситуации можно отыскать плюсы. Стоит только подумать о том, как же здорово, что я сходила по-большому накануне утром. Словно бы чувствовала… Сейчас мое, отнюдь не стабильное пищеварение, по всей видимости, и заблокировалось от стресса. В моем желудке пусто. Последний прием пищи был так давно. А что, если он и в самом деле был последним?

Посетитель, или точнее сказать, надзиратель, кажется, не намерен меня кормить и поить. Я изо всех сил мычала, когда он чем-то мокрым протирал мой израненный затылок. Но вовсе не от боли! Возможно, он принял мое мычание за намерение кричать и звать на помощь. А я всего лишь хотела пить. Хотя бы глоток чистой воды. Чтобы смочить рот и почувствовать себя живой.