Я тебя забуду (СИ)

Родных у меня в Питере нет. Из близких друзей — лишь Витя да Ирка, которая устроила на работу в ресторан. Перекантоваться к себе они бы пустили, даже родню смогли бы напрячь, чтобы на время приняли беглянку. Однако после бандитов и полиции...

— Лизка, ты только о шмотках и думаешь! — Витя тяжело вздыхает, и через пару секунд я слышу скрип двери.

Вероятно, друг выходит в коридор.

Само по себе это не имеет значения, но во время разговора фиговый признак. Значит, что-то темное, о чем соседям лучше не слышать.

— Тебе сейчас о вещах лучше временно забыть и не отсвечивать здесь, — продолжает Витя шепотом. — Мент был странный. Корочками всего на секунду светанул, словно боялся, что я фамилию его срисую. А первые... визитеры... Они вообще никому ничего не показывали. Прошлись по общаге, как по своему дому. До икоты запугали твоих соседок по комнате, а потом к комендантше отправились. Минут пять у нее в каморке языками чесали. Может, и больше.

— Наверное, чтобы сообщила им, когда я вернусь... — Прикусываю губу.

— А ты иногда можешь, если захочешь.

— Это мозжечок. — Что-то мне совсем не смешно. Идея отсидеться в чужой комнате накрывается медным тазом. Остается вторая, запасная и не самая надежная.

— Лиз, ты если хочешь меня просить у тетки поселиться... — с паузой тянет Витя. Угадывает мою мысль прямо как один местный монстр. — В общем, не проси.

— Она же у тебя на окраине живет. Кто к ней сунется?

— Лизка, эти мордовороты твоим соседкам чего-то такого наговорили, что они и меня сдали, и Ирку. А мент, который вторым был, запросил у комендантши наши анкеты. С паспортными данными и домашними адресами.

— Черт... ты же у тетки прописан. — Хочется стукнуться головой о стену.

— Вот! Мозжечок — сила! Сама вспомнила.

— Ладно... — Пока не началась паника, стараюсь взять себя в руки. — С тобой все ясно. Но об Иркиной двоюродной сестре ни одна живая душа не знает. У них и фамилии разные, и возраст, и живет она дальше твоей тетки.

— Не хочу тебя расстраивать, но Ирка сама в бега ударилась.

— Ее нет в общаге? — Обняв футболку, любезно оставленную монстром, я сажусь на кровать.

— Нет! И телефон не отвечает. Я вначале думал, что вы где-то отрываетесь. Только после разговора с чуваком, который вместо тебя взял трубку, понял, что ни хрена вы не в отрыве.

— Да... — При слове «отрыв» почему-то вспоминается эротическая сцена в гостиной. А в голове начинает звучать похоронный марш.

— Знаешь, Лизка... — Витя на секунду задумывается. — Не знаю, кто там тебя приютил, но, судя по голосу, мужик серьезный. Тебе бы вцепиться в него всеми способами и просить убежища.

— Ты не знаешь, о ком говоришь... — Я оглядываюсь, будто кто-то может подсматривать, и вздрагиваю. — А про способы вообще молчи!

— Я видел тех, кто приходил по твою душу. Чудом успел смотаться до разговора. Сильно сомневаюсь, что они понравятся тебе больше, чем этот твой... Его хоть как зовут?

В ответ так и хочется пошутить, что «его не надо звать, он сам приходит», но даже от плоских шуток сейчас тошно.

— Неважно, как его зовут. — Забираюсь с ногами на кровать. Мягкую, в отличие от ее твердокаменного хозяина. — Я знаю этого человека всего несколько минут. И он тоже не горит желанием меня охранять.

— Ну ты как девочка! — хмыкает Витя, словно мне не девятнадцать, а минимум тридцать девять. — На север к отчиму и мамке захотела? Или в местную канаву?

— Нет. — Делаю глубокий вдох, чтобы успокоить всех своих внутренних демонов. — Ни домой, ни в канаву я не хочу. У меня здесь институт и планы на будущее!

— Тогда крутись! Не хочет мужик тебя охранять — убеди. Не поведется на уговоры, пускай в ход тяжелую артиллерию. В конце концов, переспи с ним! Вряд ли после меня он научит тебя чему-нибудь новому... — Голос Вити незаметно меняется. К тревоге добавляются самодовольные нотки. — Но ты хоть задницу спасешь. И психику свою. Нервную!

***

Мысль о том, что нужно остаться и попросить Шаталова о помощи, я гоню от себя до самого утра. Вначале в ванной, куда все же захожу перед сном. Потом — ворочаясь с боку на бок в кровати. А после во сне.

В моем сновидении Шаталов полуголый. С кубиками, широкой грудью, сильными руками и тем же взглядом, какой я видела у него во время порнографического шоу.

Разница лишь в участниках. Вместо блондина брюнетку трахает сам хозяин дома. Так же одержимо, но более жестко. А я сижу на диване и внимательно наблюдаю за парочкой. Словно так и нужно! Будто я такая же!

Это не первый эротический сон в моей жизни, только после него утром на Шаталова даже смотреть стыдно. Он с виду прежний, как вчера. Белая рубашка, темные брюки, хмурый взгляд. Не человек, а бетонная стена. Но я в каждом жесте и движении вижу его ночного.

— Спасибо вам большое, что разрешили остаться. Предает даже собственный голос. Вместо четкого «спасибо» получается что-то растянутое. Другие слова вообще звучат скороговоркой.

Не самая лучшая попытка начать наше общение с чистого листа.

— Ты знаешь слово «спасибо»? У нас прогресс.