Я. Тебя. Заставлю

Мы часто дышим, буквально перебиваем друг друга. После того, что испытали, — прийти в норму непросто. Сердцебиение как после прохождения полосы препятствий. Мне нравится, что он тоже весь пылает, на щеках румянец, капельки пота на висках. Не знаю, что у него в душе творится в эту самую минуту, но тело я грею изо всех сил. Возможно, это тоже поможет растопить льды в океане.

Он неспешно поглаживает меня по спине. Смущенным, впрочем, не выглядит.

— Этот номер я снимаю уже месяц, — говорит медленно. — Ничего страшного, они неплохо заработали. Оставим хорошие чаевые.

— Месяц?

— С тех пор, как начался завал на работе. — Он бросает взгляд на сигареты, что лежат на комоде в коридорчике, но шевелиться лень, и он решает потерпеть. — Наверное, есть на свете умные судьи, которые справляются со всем в одиночку, но лично я после ухода помощника даже домой не каждый день ездил. Сюда приходил поспать и переодеться.

— Боже, Кирилл, — я обнимаю его и целую в щеку. В то время я ела ягоды и грустила, что он меня больше не хочет. Писала ему утренние «спасибо», но ни разу не поинтересовалась, как у него дела. Успевает ли нормально есть и спать? За последнее время я многое переосмыслила, и хочется верить, что не допущу прежних ошибок.

— Тебе понравилось? — он переводит тему. — Мне нужно знать на будущее.

— Сквирт — не уверена. Я чувствую себя крайне смущенной. Но все остальное — очень.

— Мне показалось, тебе было хорошо.

— Я еще не поняла. Но обычный оргазм — ярче. Надо подумать.

— Я не заставляю тебя выбирать, — он подносит мою руку к губам и целует мои пальцы.

Совсем как Евгений целовал руку Олимпии. Галантный жест ушедшей эпохи. Как будто я для Кирилла — особенная. Мое сердце снова удар пропускает, он это бессознательно делает, все еще расслаблен, отдыхает. Такое простое выражение мужской любви и обожания.

— Наверное, как-нибудь стоит попробовать еще раз, и тогда я точно решу.

В ответ он слегка улыбается и кивает.

— Попробуем. А сколько времени? — Кирилл тянется к телефону. — Блть! Лада, у меня через восемь минут заседание! — он соскакивает с кровати.

Резвость вызывает восхищение и улыбку — только что ему было лень даже за сигаретой подняться. Но я стараюсь оставаться серьезной, потому что моему судье в данный момент явно не до веселья.

— А пообедать? — привстаю и развожу руками. — Подождут, Кирилл. За полчаса ничего не случится.

— Не знаю, — он сомневается. Подозреваю, что адски голоден. — Может, если быстро, — несется в ванную, а я падаю на подушки и широко улыбаюсь. Потом соскакиваю с постели и спешу сервировать стол. Когда он освежится, все будет уже готово.

У меня, конечно, тоже рабочий день. Но я успела предупредить Ивана Дмитриевича, что могу задержаться после обеда на час-полтора. Босс, как обычно, фыркнул, но ничего не сказал. Я вовсе не наглею, стараюсь своим положением «девушки судьи золотого состава» не пользоваться. Мелочи же он спускает на тормозах.

Когда я выхожу из душа, Кирилл уже доедает второе. Тарелки из-под салата и супа — пустые.

— Очень вкусно, спасибо, — благодарит он торопливо.

— О, открыть меню и тыкнуть пальцем было крайне сложно, но я справилась.

— Ты позаботилась, — парирует он.

Пока я жую салат, он поспешно одевается, зажимает сигарету между губ.

— Оставишь ключ на ресепшене? — спрашивает перед тем, как покинуть номер.

— Да, конечно. До вечера. Не давай им там спуску!

Он усмехается, кивает и быстро уходит, я же спокойно заканчиваю обедать.

Потихоньку возвращаюсь мыслями к работе, впереди еще полдня, расслабляться рано. Пытаюсь настроиться на правильную волну, но то и дело вновь счастливо улыбаюсь, прокручивая в голове детали того, что только что произошло. Горячо с ним. Всегда горячо. Почти идеально, но как же хочется, чтобы все же лег на меня. Надо что-то придумать, чтобы уговорить его. Хотя бы разок для разнообразия. Если ему не понравится совсем, то больше не будем. Я согласна отдаваться ему в любой позе. Но если он попробует ради меня — это будет много значить.

Перед тем как покинуть номер, я решаю немного прибраться. Одноразовую посуду упаковываю в пакет и ставлю его возле двери. Стягиваю с кровати постельное белье, бросаю в ванную на пол. Туда же кидаю использованные полотенца. Одно из них уже лежало на полу за раковиной рядом с мусорным ведром. Я наклоняюсь, тянусь за ним, бросаю в общую кучу и замираю. На белоснежном полотенце красные пятна. Мне кажется, это кровь. Очень похоже на кровь. Ее не слишком много, но и не мало. Намного больше, чем, например, от пореза бритвой. Да и не помню я ран на его лице. Кирилл бреется дома каждое утро после тренировки, сегодня в том числе. А кровь на полотенце — явно свежая.

Кирилл сказал, что снимает этот номер в течение месяца и приходит сюда поспать. Получается, это его кровь? Или нет? Идеи сыпятся, одна другой хуже.

Тревога вновь разгоняет сердце, словно тисками сдавливает грудную клетку, да так, что дышать тяжело. Надо поговорить с ним об этом. Сегодня же вечером.

Глава 53

Кирилл