Я. Тебя. Заставлю

— Ну нет, Кирилл. Терпи, предвкушай. Вернемся, и все будет. Я не помню, когда в последний раз куда-то выбиралась в компании. Только пообещай, что если почувствуешь, что мне там не рады, — то уведешь сразу. Я не хочу, чтобы меня обсуждали и чтобы надо мной смеялись. Я так от этого устала.

— Никто не будет над тобой смеяться. Слюни пускать — возможно.

— Главное, чтобы ты пускал, — улыбается она. Достает из шкафа джинсовые шорты, футболку, носки.

Машинально наблюдаю за тем, как одевается.

Глава 54

Кирилл

Гостей на вечеринке четы Критикос — человек двадцать. Греков среди них меньше половины — три пары со стороны Евгения и две молоденькие девушки — двоюродные или троюродные сестры Олимпии. Остальные — русские, армяне, один хакас — сокурсник Евгения, уж не знаю, как его к нам на юг занесло. Интернациональная тусовка.

Мужская половина в основном зависает в зоне барбекю, девушки сервируют стол на террасе, болтают, пьют легкое вино. Играет попсовая музыка, то и дело кто-нибудь смеется. Евгений закрыл собак, у него два любвеобильных лабрадора. И сейчас бедняги периодически привлекают к себе внимание редким обиженным лаем.

Атмосфера теплая и непринужденная. Никто ни с кем не шушукается, не бросает многозначительных взглядов. Евгений максимально далеко держится от интриг диаспоры, хотя обычаи уважает. Поэтому общаться с ним всегда интересно. Он не дурак, знает и видит многое. Просто предпочитает не вмешиваться.

Ладе поручили заняться бутербродами, и она с энтузиазмом принялась за дело, при этом уже зацепилась языком с одной из девушек. Все время улыбается, выглядит довольной.

Детей в компании нет, мы находимся на свежем воздухе, но курить я все равно отхожу подальше, как раз в сторону вольера. Просовываю руку через забор, чешу за ухом Аччу. Герда тоже просится.

— Ну ладно, ладно, не обижайтесь. Скоро мы свалим, и вы вновь обретете свободу.

Не успеваю сделать и пары затяжек, как ко мне присоединяется хозяин дома. Протягиваю ему открытую пачку, зажигалку. Евгений затягивается, выпускает дым изо рта.

— Молодцы с Ладой, что пришли, — говорит он и хлопает меня по плечу. — Сама свадьба вышла довольно унылой, а повеселиться хотелось. Я рад, что старые обиды в прошлом.

— Не представляешь, как я рад. Олимпия с Ладой — умницы, приятно удивили. В итоге в пятницу присутствовали только родители? Расскажи, как прошло. Интересно.

— Да, родители Олимпии, ее многочисленные тетки, бабки и сестры. С моей стороны — родители и брат. Лица у всех были — крайне напряженные. Словно не свадьба, а похороны.

— Твои все так же подозревали, что невеста не невинна?

— Ага. Отец Олимпии подозревал, что они такое подозревают. И каждую минуту был готов отражать словесные атаки. Сама Олимпия дрожала, как лист на ветру.

— Жесть.

Смотрю на бедняжку. Лада как раз что-то эмоционально рассказывает, вошла в роль, выступает вперед, жестикулирует. Уровень обаяния — тысяча по шкале до десяти. Олимпия и ее сестры внимательно слушают, рты пораскрывали. То срываются на хохот, то пораженно закрывают лица ладонями. Щас моя бойкая девочка их научит жизни. Невольно усмехаюсь.

— Кажется, — говорю, — сейчас все хорошо. Олимпия выглядит уверенной хозяйкой.

— Да, совместная поездка на яхтах пошла на пользу. Я настоял на том, чтобы нас оставили наедине.

— Так, а… Прости, брат, дело не мое, но интересно до жути. Девственница все же или нет? Если не хочешь, не отвечай.

Евгений хмурится, мешкает, но нехотя продолжает:

— Ты шутишь, что ли? Она на меня смотреть боялась. Приехали после церемонии и типа праздничного обеда домой, она села на уголочек дивана и замерла.

— А ты?

— Я ей экскурсию провел. Они с родителями, конечно, были у меня уже, но она переволновалась и мало что запомнила, а дом большой. Да и с живностью своей познакомил. Собаки, кролики, кот. Кирилл, блть, ну вот как ты себе это представляешь? В первый вечер после ЗАГСа она у меня спрашивала, можно ли ей в туалет отойти.

— Да ладно, — улыбка с моего лица сползает.

— Она ведь не местная. С матерью и тетками жила в станице, это отец сюда мотался по бизнесу. В школу ее возили. В институт на сессии — тоже. А потом еще застращали, будто это она виновата, что этот е*лан сбежал.

Я молчу. Надо было все же посадить Спанидиса, послушался я дядьку и позарился на деньги.

— Вообще, она интересная, — продолжает Евгений. — Мы всю ночь проговорили, все обсудили, исключили недопонимания. Она немного расслабилась, кажется, поверила мне. Сегодня — посмотри-ка, уже хозяйка. Как тут и была, — он довольно улыбается.

— Ты за ней ухаживаешь? За собственной женой?

— Да, — он улыбается еще шире. — За ней никогда никто не ухаживал, ну кроме того е*лана, и то на публику, она так реагирует мило. Я думаю, сегодня, — он делает паузу. — Посмотрю по обстоятельствам. Кирилл, моя жена меня младше почти на десять лет.

— Так поздравляю, — возвращаю жест — ударяю по плечу.

— Чувствую себя с ней стариком, — смеется.

— Ты заслуживаешь молодую жену, — тоже смеюсь. — Вы отлично смотритесь.