Себ выходит из комнаты, а я смотрю на Райана вне себя от радости. У него есть работа! Он остается в Лондоне!
– Ты сделал это! – шепчу я.
– Точнее, ты сделала!
Райан ухмыляется, быстро оглядывается по сторонам – точно ли мы здесь одни – и притягивает меня к себе для поцелуя. На миг я закрываю глаза: впервые за столько дней гора с плеч! Конец тревогам! Райан остается навсегда!
И я не буду навязчивой. Не стану говорить, как некоторые напористые дамочки: «Что это нам даст?», даже не успев переступить порог офиса. А с другой стороны, для чего я старалась?
– Так теперь… все по-другому? – закидываю я удочку. – У нас с тобой? Ты ведь остаешься?
А вдруг он сейчас скажет: «Ты это о чем?», или «Нам надо поговорить», или еще что-нибудь такое же убийственное? Но нет. Он мягко берет меня за подбородок, и его глаза лучатся весельем.
– Думаю, все действительно по-другому, Фикси, – говорит он, и в его голосе звучат счастливые нотки. – Совсем по-другому.
Глава десятая
Я несколько раз бывала в «Фолдз Плейс» вместе с Джейком, и там действительно очень дорого. Даже швейцары пафосные: лощеные, красивые, в темно-серых рубашках поло, и вид у них такой грозный, как будто они говорят: «А тебе точно сюда? Что-то ты на одну из наших не похожа, давай-ка, проваливай!»
В чем-то они правы. Я не принадлежу к этому кругу. Мои туфли за 19.99 точно не принадлежат. Но этот клуб – духовное прибежище Джейка, он меня пригласил, и охрана может сколько угодно зависать надо мной и моими туфлями.
Лейла и Джейк уже в клубе, но я пока не спешу. Стою на тротуаре, жду Райана и блаженно читаю эсэмэски.
Все настолько чудесно, что в голове не укладывается.
От Райана с полудня не было ни слуху ни духу. Я не утерпела и написала:
Через пару секунд пришел ответ:
Написала ему снова:
На этом я решила остановиться. А потом подумала: может, лучше все в эсэмэсках обсудить, чем с глазу на глаз? И высказать то, что у меня на душе? И, собравшись с духом, набрала:
И добавила, если он вдруг не понял:
Отправила и испугалась: не слишком ли я наседаю? И торопливо написала вдогонку:
Некоторое время ответа не было. Я смотрела на экран не дыша. Бухало сердце, пальцы стискивали телефон. Ну же… ну…
И оно свершилось! Чудо! Он ответил:
Он правда это написал. Я раз двадцать перечитала! Он хочет переехать ко мне! Мы с Райаном Чокером вместе!
В чем-то это неудивительно. Я подумала, что наши отношения упрочились, после того как он заикнулся о моем переезде в Лос-Анджелес. И все равно меня не отпускало напряжение: а вдруг я просто неправильно поняла?! Но вот оно, свидетельство, черным по белому в моем телефоне! Он хочет быть со мной. И перевести наши отношения на другой уровень. Да это все, чего я могла желать!
Надо идти в клуб – я и так уже опоздала. Но я не могу оторваться от переписки, хотя знаю, что Райан едет сюда. Пальцы бегают по клавишам, колотится сердце.
Отправляю и не удерживаюсь, добавляю: «PS: я так счастлива!»
И наконец посылаю сообщение сплошь из эмодзи: чокающиеся бокалы шампанского, домики и сердечки.
Люблю эмодзи. Они такие выразительные.
Наконец я убираю телефон и направляюсь к дверям, ослепляя улыбкой самого грозного швейцара. Никто меня не собьет. Никто не уничтожит искрящиеся пузырики радости. Райан хочет жить со мной! Хочет близости. Постоянства. И поскорее. Он сам так написал!
Довольная, я влетаю в бар и машу Лейле: та выглядит просто сногсшибательно в кремовом шелковом платье и туфлях от Луи Вуиттона. На мне, по обыкновению, старое черное платье, зато я распаковала атласные трусики, которые купила еще на Рождество. Уже что-то.
Я пробираюсь к Лейле с Джейком, восторженно глазея по пути на обстановку. Роскошный мягкий ковер. Тяжелые стильные стулья с блестящей обивкой. Все сверкает и переливается. Окованный медью бар. И напитки по пятнадцать фунтов. Мне от этого слегка не по себе: пятнадцать фунтов за бокал чего бы то ни было?! Но Джейк сказал, что сегодня платит он. Справедливо. Это же он предложил здесь собраться. Я бы удовольствовалась и бутылкой «Пино гриджио» дома (думаю, что и Лейла тоже).