Я твой, Родина

Капитан Фомин больше всех заинтересовал Юрия. Тон, которым капитан говорил про каждого, показался лейтенанту излишне восторженным. Малков до сих пор считал, что подчиненных нахваливать вредно. Он сидел, покусывая поднятую с земли травинку, настороженно слушал капитана и рассматривал своих новых товарищей.

К ним подошел командир танкового взвода разведки старший лейтенант Осипов.

— А! Капитан уже здесь! Порядок в танковых войсках. — Он потирал руки и жался спросонья от вечерней прохлады. — Я как раз хотел идти вас разыскивать.

— Что такое, Осипов?

— Жаловаться буду, Иван Федосеевич. Уже три дня, как взяли Чикашина командовать взводом, а взамен не дают. У нас третья машина без офицера.

— Так вам дали вот лейтенанта Малкова.

— Это взамен раненого Сурганова. А третьего? Ведь это ж разведка! Мы ж не кухни возим своими машинами.

— Погоди не брюзжи, — капитан потянул его за хлястик комбинезона и усадил возле себя. — У вас и так во взводе с десантом три офицера — ты, Погудин, Малков. Ты вон и одним новым не занимаешься. Я пришел, а Малков у тебя еще даже с экипажем не познакомился…

В это время Николай Погудин сидел со своими бойцами в стороне и помогал старшине выпускать боевой листок. До него доносился разговор капитана с танкистами. «Сразу попался к капитану. Он ведь быстро мозги вправит!» — думал Николай. Что-то ему не нравилось в новом офицере, а что именно, он еще пока не разобрал. Он посматривал на Юрия Малкова, рассуждая, про себя: «А вот экипаж ему самый лучший достался. Лучший механик Антон Ситников, лучший стреляющий Михаил Пименов. Это хорошо…»

Мысли о новом офицере постепенно оттеснялись на задний план. Вспомнилось, как капитан Фомин, которого все офицеры звали по имени и отчеству — Иваном Федосеевичем, вот так же, в свое время, «возился» с ним, еще совсем неопытным бойцом. Когда Николая назначили командовать отделением, он растерялся, а Иван Федосеевич сказал: «Ты через полгода взводом должен уметь командовать — вот и действуй. Какой же ты солдат, если не стремишься стать офицером?»

Предсказание капитана сбылось. Скоро Николаю и на самом деле пришлось командовать взводом. Он вспомнил, как ему помогал Иван Федосеевич, как тот заботился, чтобы новому офицеру помогали остальные. Вспомнилось, как однажды капитан спас его…

Был жестокий танковый бой. Он вспыхнул внезапно. Автоматчики затерялись на огромном поле среди машин, налезающих друг на друга, стреляющих и маневрирующих на больших скоростях. Николая ранило осколком. Он лежал на земле, не в силах подняться, и едва успевал отползать в сторону, когда мимо — то сзади, то спереди, то сбоку — проходил или наш или немецкий танк. Самообладание начинало покидать Николая. Немцы старались давить гусеницами раненых.

Капитан Фомин стоял на башне у танка комбата. Огонь усиливался. Капитан увидел Николая. Машина мчалась мимо. Когда она остановилась на миг для выстрела, Фомин свесился с крыла, схватил с земли раненого и втащил его на танк. Через несколько минут Николай был доставлен в медсанвзвод.

Вспоминая это, Погудин снова посматривал на Фомина, сидевшего с танкистами. Капитан о чем-то расспрашивал Юрия. И от того, что новичок сидел рядом с Фоминым, от того, что было видно, как Фомин хорошо относится к Юрию, Николай почувствовал: он готов простить Малкова. Прошла обида на то, что при первой встрече со взводом тот холодно посмотрел на автоматчиков, не расспросил о каждом из них, не поинтересовался.

По лесу раздалась команда: «Офицеры, к командиру батальона!» Николай поднялся и направился вслед за всеми к Никонову. Капитан Фомин подошел к нему и обнял за плечи. Они шагали рядом, нога в ногу, и капитан, как будто между прочим, спросил:

— Как тебе, Малков? Понравился?

— Ничего, — неопределенно ответил Николай. — Офицер как офицер…

Фомин продолжал задумчиво:

— Молодой! Моложе тебя на два года. Но это не грех. Вот не очень энергичный кажется, огонька бы ему побольше!.. А машину хорошо знает. Ты вот что — помогай-ка ему. У него, правда, в экипаже есть коммунист — Ситников, но ты тоже помогай. Из Малкова мы должны сделать настоящего танкиста. Понятно?

— Есть, Иван Федосеевич! — весело ответил Николай, глядя на капитана влюбленными глазами.

Глава 2

Лес наполнился танковым гулом. От раскатистого рокота моторов и звонкого шлепанья гусениц задрожали желтеющие клены, высокие сероствольные грабы, тонкие березки. Грузные машины, перепахивая глухой проселок, еле намеченный в лесу, двинулись в стороне от больших дорог. Началось «параллельное преследование» противника. Танки в нескольких местах прорывались вперед, прокладывая путь нашим войскам, не давали врагу закрепиться для обороны.

До боя танки пробирались к намеченной цели колонной. Если не слышать рева их моторов и лязга гусениц, то издали кажется, будто они плывут в вечерней полумгле, как в кильватере корабли, слегка покачивая стволами орудий.

Командир бригады едет в колонне своих основных сил на маленькой автомашине. Он поминутно запрашивает по радио майора Никонова, как дела.