Я – ТВОЯ ЖЕНЩИНА!

Тишина накрыла все вокруг. И только ракетницы, летящие стрелой в ночное небо, изредка ее нарушали. К сидящему на ступеньках вагончика Александру Гарову подошел Джохар. Уткнулся мокрым носом ему в грудь. Человек крепко обнял собаку, как будто зверь мог понять его тоску…

Даша Свириденко вышла на балкон. Где-то вдалеке темноту рассекал салют. Ночной мрак непонятным образом соотносился в Дашиных мыслях с тем, что происходило за ее спиной – в квартире, подаренной молодой паре свекром со свекровью. Новоселье, приуроченное к седьмому ноября, было в разгаре. Тост за тостом, анекдоты, смех, водка, разбитая посуда.

- Где хозяйка? Вы не слышали, как она поет? Она у нас – певица! – хвалился свекор перед гостями.

- Да? – ответил чей-то пьяный мужской голос. – А что она поет?.. Пусть про соловья споет.

- Какого тебе соловья? – ответила резкая полная тетка с красным от выпивки лицом. – «Виновата ли я» ваша «хозяйка» может? А?

И тут же не дожидаясь ответа, заголосила. Пьяная компания подхватила «…что люблю…». Даша присела на корточки, закрыла уши ладонями и слова сами собой стали складываться в рифмованный узор:

«…Среди шумной бесстыжей борьбы

За конфетки игрушечной власти

Сын растет. И уже у судьбы

Я прошу не себе – ЕМУ счастья…»

- Дашк! Ты че тут делаешь? Дашк! – выскочил на балкон разгоряченный супруг.

- Я? Я стихи пишу, - просто сказала Даша.

- Что? Пойдем. Замерзнешь ведь. Чего ты ушла?

- Подожди! Давай чуть-чуть постоим. Смотри – вон Млечный Путь. Интересно, есть там кто-нибудь живой? Такой, как человек?

- Даш! Не обижайся. Но не умею я сюсюкаться. Ну и Млечный Путь. Ну и что из этого? Какая разница, есть там кто, или нет? Меня больше волнует мое распределение. Твоя тетя Галя, между прочим, еще месяц назад обещала переговорить об этом со своим сыночком – полковником. Ну и где?

- Да ведь целый год впереди!

- Это так кажется, что времени много. А оно пролетит – не заметишь. И что – в Грозный прикажешь ехать? Сына без кормильца хочешь оставить? Да? Может, ты меня не любишь, а? Может, тебе в напряг мои предки? Чего ты сюда ушла, а? Макса мамаше своей заранее оттащила! Что - моя мама не умеет с детьми обращаться?

- Саш! Два месяца ему! Маленький! Зачем он на этой пьянке?

- Все! Не хочу ничего слышать! Хочешь здесь торчать – оставайся! – стекло в балконной двери зазвенело. Александр Свириденко хлопнул ею с силой, от души.

- Господи! Я выдержу! Выдержу! Выдержу! Я сильная! Сильная! Сильная! Все будет хорошо! Хорошо! Хорошо! – сжав кулаки, твердила Даша. – Пожалуйста! Пусть все будет хорошо! – но слезы не удержались в глазах.

Молодая красивая женщина смотрела на звезды и умоляла о счастье. Для себя. Для сына. Для мамы. Для всех людей на земном шаре.

Начинался 1996 год. Малкович думал. Крепко думал.

Проблема № 1 – скрыть доходы фирмы, зарегистрированной в Москве как «Малкович и К». Проблема № 2 – отвязаться от «ореховской» группировки, которая упала ему на хвост с предложением быть «крышей» его фирмы. Проблема № 3 – шантаж бывших двух «друзей» по бизнесу с требованиями «подарить» им квартиры в Москве. Проблема № 4 – Жанна, с которой он встречался на протяжении последнего года в Питере, забеременела.

Болела голова. Нужно было что-то предпринимать. Что?

Малкович снял трубку телефона. Набрал номер. Ответила Жанна. Андрей не стал говорить сразу. Слушал красивый голос любимой женщины. Мягкий, кошачий, с предыханием. Он действительно любил ее.

- Почему вы молчите?.. Алло…

Малкович представил ее коварные розовые пухлые губы, ласково, умело целующие всего его. Представил ее обнаженную, прижимающуюся к нему тонкой белой кожей. Как она обнимает его!.. В тумане… Туман! Он все больше обволакивал Малковича. Он же видел ее в тумане во сне! Чувство страха как молния пронзило Малковича: «Это была не Жанна! Не Жанна! Со скалы упала тогда Мата Хари. Но не Жанна. Нет.» Малкович встряхнулся. Но сердце ныло.

- Алло! Жанна, это я, - получилось устало, тяжело, глухо.

- Я знала, что ты. Просто боялась спросить: вдруг все-таки муж.

- А он не дома?

- Уехал. Вчера. В Ганновер…

- Как ты?

- Хорошо.

- Правда?

- Конечно.

- Что решила? – осторожно произнес Андрей.

- …Андрюш, ты не обижайся только. Я была сегодня у врача…

- …И что?

- Ребенка не будет.

- Не будет? – еще тише отозвался Малкович.

- Ну вот, я знала, что ты расстроишься… Ты где сейчас? В Москве?

- Да… Почему ты это сделала?

- Андрюшечка! Ну перестань! Не трави душу. Зачем я тебе? Замужняя старуха с двумя детьми?

- Ты не старуха.

- Я старше тебя. На десять лет. От этого никуда не денешься.

- Я люблю тебя.

- Андрей! Милый! Прости… Прости меня!..

Она плакала в трубку.

- Не надо. Не плачь. Я к тебе приеду.

- Когда?

- Сейчас.

- Ты купил самолет?

- Не потеряла чувство юмора. Это радует… Я сейчас выезжаю. Давай… Пока?..

- Пока…

Малкович вышел из своего кабинета. Арендуемый им офис на Арбате состоял из двух комнат. В соседней, не смотря на поздний час, еще работали.

- Андрей, ты куда сейчас?

- Я в Питер.

- Когда назад?

- Послезавтра.

- Что делать с «ореховскими»?

- Скажи, никак не можешь со мной связаться. В понедельник приеду, решим.