Я, ты и наша тень (СИ)

Нил замолчал. А я подумала, может это вовсе не ревность им движет? Не та ревность, что возникает от нежных чувств, а самое обыкновение собственничество? Нет. Ошибаюсь. Не похож лессир на эгоиста. Но и на страстно влюбленного не похож. Верней всего, он воображает себя старшим братом и пытается образумить младшую сестренку… Хотя, тоже не верно. Не будет брат так мягко сжимать руки нелепой толстушки, не будет задумчиво проводить пальцами по женской ладони.

— Возможно, ты права, Тала, — в конце концов, шепнул он.

Его глаза оказались так близко, его слова прозвучали так правдиво, а голос тут же окутал ласковой пеленой.

— Мне действительно не хотелось бы твоих отношений с Данаем. Это так… неожиданно. Я не думал, что ты когда-нибудь… — Нил замялся.

— Что я могу заинтересовать мужчину? — подсказала я.

— Что захочешь заинтересовать кого-нибудь, — поправил он.

— Я не маленькая девочка. Мне тоже когда-нибудь захочется семью.

— Но мы и есть твоя семья…

— Кто, Нил? Кто?

— Я, твой Хома, мой Од. Лессиры всегда близки друг другу.

— Данай тоже лессир, — напомнила я.

Мужчина тут же поморщился, чем вызвал мою улыбку.

— Тала, ты же понимаешь о чем я говорю. Еще и этот брак…

— Все слишком запуталось. В одном ты прав, пока все считают меня твоей женой, я не дам повода для сплетен.

Нил хмыкнул.

— А потом?

— А потом я свободна. И ты тоже.

— И что ты будешь делать?

— Буду устраивать свою жизнь.

— Вдали от меня?

Я мягко пробежала кончиками пальцев по его руке.

— Ты же не всерьез думал, что толстушка Тала не нуждается в хорошем муже? Я мало отличаюсь от остальных, Нил. Мне так же, как и другим нужна любовь, забота, преданность. Когда-нибудь у меня будет настоящая семья, собственный дом и куча детишек. Я этого хочу. Я, правда, этого хочу.

— А я?

— А ты найдешь себе настоящую невесту. Такую, которая полностью соответствует твоим представлениям о красоте и воспитании. Такую, что понравится твоей матушке.

— К бесам ее! — Нил фыркнул.

— Невесту?

— Матушку.

Я рассмеялась. Нил был так близко и в то же время так далеко. Такой родной и недоступный, такой желанный. Казалось, стоит только протянуть руку…

— Ребята, вы тут? — внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился улыбчивый Данай. — Э… Я вам не помешал?

Мы с Нилом резко отпрянули друг от друга.

Одуванчики тебе в печень! Ну, почему он приперся именно сейчас?!

— Данай, — Нил многозначительно посмотрел на друга. — Ты не помешал. Но в следующий раз, будь добр, стучись.

— Хорошо, — блондин улыбнулся и кинул на меня вопросительный взгляд.

Видимо, мои горящие глаза все сказали сами… Данай довольно хмыкнул и уселся в кресло:

— Ну? Что делать будем со сложившейся ситуацией?

— Ты о чем? — Нил опустился в соседнее кресло и, потянул меня за руку, почти приказав, сесть подле него.

От Даная не укрылось и это. Но свое отношение к происходящему он выдавал лишь широченной улыбкой.

— Талочка, девочка моя…— ласково начал блондин, подаваясь вперед.

— Она тебе не «девочка»! — голос Нила прозвучал угрожающе.

— Ну не мальчик же, — парировал Данай.

— И никаких «моя»!

— Да? А чья же?

Вроде безобидный вопрос загнал правителя в тупик. Он не заметил, как Данай поставил его перед выбором: либо назвать толстушку-Талу своей, либо позволить сделать это другому.

— Она МОЯ жена, — определив позицию, отрывисто бросил Нил.

Для меня эти слова значили многое. Ведь если смотреть не на то, ЧТО было сказано, а на то КАК, видно, что Нил не побоялся озвучить свои самые потаенные, возможно, до последнего времени непонятные и ему самому, мысли.

— Жена говоришь? — приподнял бровь Данай. — Ну-ну… Так ты не ответил, что делать-то будем?

— Что ты имеешь в виду? — грозно спросил Нил. В какой-то момент мне даже показалось, что он всерьез опасается лишиться меня, и готов отстаивать первенство даже с лучшим другом.

— Я говорю о предстоящем походе, а ты о чем подумал? — Данай ухмыльнулся, миролюбиво пожал плечами и откинулся на спинку кресла. — Неужели мы с тобой сейчас обсуждаем не его?

А я довольно ухмыльнулась. Пусть не красавица… пока… но если смогу заинтересовать Нила именно такой, то обратного пути для него уже не будет.

* * *

Я не помню, как вышла из библиотеки. Не помню, как оставила двух мужчин заниматься стратегическими вопросами предстоящей войны. Не помню ничего… Пришла в себя уже в комнате, когда Хомка с наглой рожей пытался укусить меня за палец.

— Ай! Что же ты делаешь?!

— Фу-ух, ну наконец-то, очухалась. А то я уж и не знал, что с тобой делать! Зашла в комнату, села и полчаса уже сидишь, как истукан. Ни слова, ни звука, ни движения! Ты шо, королеву в труселях в горошек увидела? Ну и что тут горевать? У тебя труселя красивше!

— Кажется, я нравлюсь…

— Кому? Королеве? от этого горюешь? Тю, Талочка, не вешай длинный нос! Мы ее отучим от этой неправильности!

— Нет, Хома. Нилу! Кажется, я нравлюсь ему.

— Да ты шо?! — отвесил челюсть пушистик и резво перебирая махонькими ножками, устроился поудобнее. — Рассказывай!

О чем же рассказывать? Что я могу сказать верному Хоме? И сама-то не понимала еще, как так получилось.

— Тала, слышь, ты не таись давай, что молчишь-то?