"Я у себя одна", или Веретено Василисы

Вы скажете, что в жизни все часто бывает прямо противоположным обра­зом, что ваши знакомые женщины проявили чудеса отваги, сумели приспо­собиться к изменившимся жизненным условиям, реализовали свой опыт и, что называется, взяли свое? Правильно, и я вижу вокруг много примеров обратного свойства. Но патриархальной мифологии, как и любой другой, нет дела до нашей с вами реальности: она сформирована веками и исче­зать под влиянием опыта одного-двух поколений не собирается. Понятно, что в ситуации полной материальной зависимости от мужчины-кормильца и в традиционной роли жены-матери ни о каких особенно захватывающих возможностях женского среднего возраста речи быть и не могло — кроме, разве что, возможности власти в семье (теща, свекровь) или в небольшом социальном кругу (дама-патронесса, законодательница норм этикета и блюстительница морали).

И чем больше оные новые возможности служили компенсацией собствен­ной утраченной молодости, тем больше в них "отрывались" на зависимых и бесправных молодых женщинах... Физическая свежесть, молодость хороши сами по себе — кто бы спорил? Но их "общественная ценность" гораздо больше связана с подразумеваемым репродуктивным здоровьем, то есть способностью родить, выкормить и не помереть до срока, чем с романтизи­рованным образом "вечной весны". В неосознанном "сценарии выжива­ния" миллионов женщин эта грубая реальность трансформировалась в це­лый пласт запретов и предписаний, страхов и хитростей, "секретов ее мо­лодости" и прочих вариаций на тему "соловьиной песни до сорока шести лет". Как бы ни были тривиальны тревоги о том, что некий мужчина — от­нюдь не воплощение всех мыслимых совершенств — "уйдет к молодой", отрицать их не стоит: из отрицания тревоги никогда ничего хорошего не выходит. Распространенное утверждение насчет того, что "сама виновата, не удержала", тоже заслуживает непредвзятого рассмотрения. Оно подра­зумевает, что в предшествующей жизни не должно было быть ни минуты покоя, постоянные усилия — от борща до черного эротического бельишка, от детей до незаменимости в совместной работе, от политического союза со свекровью до вульгарного шантажа — явно и тайно, днем и ночью дол­жны были быть направлены на стратегическую цель "удержания". То есть не жить следует, а "удерживать". Не справилась — сама виновата: у муж­чин это "природа", а тебе следовало "быть похитрей". Рассуждения, конеч­но, достойные коммунальной кухни, но... в них, как в грязноватой луже, отражается не что иное, как пресловутый "двойной стандарт". Статья Сюзан Зонтаг, между тем, так и называется: "Двойной стандарт старения". А принимать ли его внутренне, смотреть на него отстраненно как на некий культурно-исторический факт или восставать и показывать этому самому стандарту большую феминистскую фигу — это уж наш выбор.