Я убью за место в раю

Медвежий сфинктор мне на голову оденьте, понеслась. Запричитала. Ну, слезы полились. Клять, лосиным коленом мне в рот. Я работал. Да, такая работа, рисковать. А можно подумать мы живем в безопасном обществе, где из рисков только падение камня на голову. Рисков других у нас, типа, нет. Нет, я не хотел покончить с собой. Да, люблю тебя. Нет, с ней я не ушел бы в тот город. Куда меня больше тянет? Не знаю я. Физическое влечение во мне или духовное? Куда мне ползти? Или тут остаться? Разорваться же я не могу. Хорошо давай опять попробуем жить вместе. Нет, Наташка мне не интересна. Да, красивая, да узкоглазая. Но, люблю-то я тебя. Ну, не реви. Только тебя! Элка мне не нужна. У нее другие планы. Нет, не было на меня планов. Она друг. Как Брок. Ты же к Броку не ревнуешь? Меня и так тошнит сейчас. Нет, не от разговоров с тобой, а от боли. Ноги болят. Онемели и болят. Ребенок? Еще раз попробовать? Клять, Тина, я не знаю. Кружится все. Света не видно. Пятно только осталось. Не вижу тебя, Тина! Позови Ветеринара. Ты сможешь еще раз ребеночка? Ты тощая, как песец без шкуры. Тебя мясом кормить надо. Так я и не пью. Сколько я там пил-то. Хорошо, попробуем. Я справлюсь, согласен я, не реви только. Я сейчас очнусь и ползком, ползком. Темно, Тина. Ну, не реви ты так. Сегодня переезжай ко мне. Застелем постель чистую, как ты любила, ляжем рядышком вдвоем, ты ногу на меня закинешь, голову на плечо положишь, и будем спать. Только сковородки в доме не будет. Выкину я ее. Вот ты и рассмеялась. И я люблю тебя. Господи не реви больше. Андрюшка мой, милый мой сынулечка. Как же я тебя не уберег? На мне твоя жизнь. Маленькие пяточки, крохотные пальчики. Бежит по травке и солнышко, вот, светит. Я выкарабкаюсь, я вернусь, как обещал. Беги, беги Андрюшка ко мне! Я тебя на ручки! Я тебя поверчу! Ох, тяжело как, не вздохнуть мне, клять. Мне бы поспать…

Брок и Элла сидели на ступеньках Офиса. Припекало солнышко. Элка уперла подбородок в короткий ствол дробовика. Коленки на синих штанах были грязными. Народ Поселения, ошалевший за время последних событий, сновал по улице туда-сюда, уже зная, что вот-вот вернуться дальние разведчики. А значит — будет праздник, будут подарки, будут новые вещи. Многие, свободные от работы, торчали у ворот в ожидании, играя с кошками. Элла жевала полоску вяленого оленьего мяса. Брок таращился изумленными глазами в небо и бормотал под нос на смеси языков привычную тарабарщину.

— Шёрлёк Хольмс билль не прав, — вдруг пробасил Брок, вспомнив, на чем закончился их разговор пару минут назад, — не раскрыл убийство. Ин на па резолю ля крим. Наказан не тот.

— Ты чего опять несешь Брок? — Огрызнулась Элла, — Снова феназепама обожрался? Как это Шерлок Холмс был не прав и не поймал убийцу? А Степлтон? Он собаку готовил к убийству. Он бежал и прятался в болоте. Я фильм русский смотрела, а ты ни выдры не помнишь.

— Стэплетон ан пьон. Песька, слабый фигурка на доска с клетка. Это его жена биль оргэнизатор. Она билль шеф. И она получиль, что хотеть — богатый муж вместо нищий. Ан мари ришь. Она подбиль Стэплетона ехать в Баскервиль под инкогнито и убивать старый Баскервиль. А молодого она сразу стал охмурять — эля конмонсе а лятери. Степлтон любить жену, и брать ее вина на сам. Он биль хороший человек. Биль добрый, бабочка любить, собачка любить, детки в школя любить. Он плакаля когда детки заболеть. Смерть он не хотель. У нас таких звать неэрд. Она была злом. Шерше ля фам, Шериф Элька…

— Ну, я не соглашусь, — чуть не подпрыгнула на ступеньке Элла, — ведь Холмс… Хотя… Хотя, если так посмотреть. Женщины для него были загадкой, как и для нашего Егора. Ни вепря он не понимал в нас.

— Хольмс иль ля парле, упоминаль, потом! Через время в другой рассказ. Что это быль самое провальное дело, — продолжил Брок, — он потом догадался. Иль а компри ампре! Он сильна биль потом злой на всякий баба. Бояться он их биль потом. Смотри, Шериф! Je voulais dire,16.Шериф Элька, смотри — там большой-большой питица поперлеть. Un oiseau vole haut dans le ciel!17

Он указал пальцем в небо на север. Далеко-далеко, прямо над стеной, в небе прочерчивались три белых следа из клубящегося дыма, почти вертикально уходящих ввысь. Немного в стороне по другой траектории шел четвертый след значительно быстрее первых трех.

— Птица повернулись! — Брок подскочил и станцевал на деревянном крылечке ирландский танец, — уря, все будет хорошо, Шериф, моя Элька! Как бы папа билль бы рад! Он так ждать эти птица!

Элла внимательно смотрела на след, который медленно растворялся в голубом небе. Ракеты стремительно ушли в стратосферу, и белые следы стало разметывать ветром в разные стороны. Солнце в ужасе нырнуло в угольную тучу.

Элла передернула плечами и закуталась плотнее в великоватый для нее тулуп.

— Мне кажется, это не те птицы, старина Брок, которых помнишь ты. Я вот таких птичек видела очень давно. Хорошо я их помню.

Она встала и кинула дробовик за спину.