Я убью за место в раю

Он присел на торчащую из земли чугунную деталюгу и, засунув руки в карманы, плечами приподнял воротник тулупа. Ветер задувал прямо в ухо, а оно еще болело после последней простуды. Температура росла, и сейчас было уже градусов восемь тепла. Так и до двадцати днем дойдет. Полезут мухи и мошка. Опять искусают всего. Вот дрянь. Что же происходит? Сюда он сам пришел на встречу или загнали? Или приволокли? Брок сказал у него дыра в голове. Оглушили и приволокли. Или убили по башке, а потом горло перерезали. Говорит, у него поперез. Лосец, новое слово придумал. А почему бы и нет? Поперез. Значит разрез поперек. Так и буду теперь говорить — поперез. Это ведь тот, в пальто без рукавов. Как пить дать, пальто без рукавов, хромает. Меняет рабочие смарт-часы на патроны калибра 7,62. Олосеть. А его-то кто? Та баба, которая вместо Марии пришла? Что за разборки? Не похоже на «байкеров». Это уже не разведка. Это уже диверсия. Буду сейчас докладывать Макарычу. Пусть думают, что делать на пару с Майором. Они старые вояки, а у меня башка болит.

Приволокся Брок, топая сапожищами по бетонным плитам. Грузно спрыгнул вниз, высвечивая себе дорогу яркой керосиновой лампой. Вот разведчики живут. Лампы у них керосиновые, даже газовые попадаются. Наберут всякого в походах, домой к себе волокут, не сдают в общаг. А потом чудо-товары бродят по черному рынку внутри Поселения. Откуда они берутся? Пройтись бы по их домам, пошманать. Там и патрончиков неучтенных набрать можно, и стволов пару десятков припрятано. Неприкасаемые, клять их.

В бок стегануло болью и ненадолго заглушило боль в голове. От сырости заломило суставы. Он сунул руку в карман и достал оранжевую пластиковую баночку. Открыл и, опрокинув в рот, схватил зубами одну большую пилюлю. С трудом проглотил и, взяв у Брока лампу, подошел к трупу.

Это был мужчина, лет шестидесяти, шестидесяти пяти. С седой бородкой с правой стороны залитой кровью. Правая глазница зияла чернотой. Не просто прокололи, выковыряли глаз. Но, это почерк одного человека. Оглушили по голове. Отволокли сюда, привязали. Рот заткнули рукой, нож в глаз, приставили к другому. Начали допрашивать. Так. Ну, точно. С правой стороны два ножевых. Как и у Марии. Значит левша или косит под левшу. Как это называется. Амбидекстер? Или левша, чего тут мудрить? Ну что, поздравляю тебя Шериф, у парня на пальто оторваны рукава, оно коричневое. Тот самый Конь-в-пальто.

— Брок, осмотрись вокруг на двадцать метров. Полазай. Может, найдешь что-то.

Белое мелькнуло в отсвете керосиновой лампы шагах в десяти от тела. Он поднял лампу повыше и прошелся в ту сторону. Ветер трепал листы большого блокнота, перебирая их и подталкивая в щель между бетонными плитами. Блокнот почти уже провалился в щель, но Шериф успел его подхватить. Еще пара минут и не было бы блокнота. Вот так раз. Удача. Он поставил лампу на одну из задвижек и, отряхнув блокнот от воды и налипшего мусора, пролистнул несколько страниц. Рисунки. Много рисунков. Шериф затолкал его во внутренний карман тулупа. Весело. Альбом Марии с рисунками. У кого он был? У хромого? Или у того кто его убил? Зачем выкинули? Что за бредотня.

— Пороемся у тебя, браток, в карманах. Что у хоббитца в кармашке, ну-ка, покажи.

Он брезгливо начал копаться в карманах убитого. Голова трупа моталась туда-сюда. В пальто было грустно. Как у нищеброда какого. Ни часов на руках, ни ножа. Тоже мне, убийца. А может и не убийца. Ну да, сейчас он жертва. Ни патронов, ни еды. Зато за ремнем на спине было веселее. ПСМ, калибр 5,45, восемь патронов в обойме. И запасная обойма тут же в заднем кармане брюк. В запасной пять патронов. Не спас тебя пистолетик для шпионов, старичок. Не успел ты его достать. Или не умел быстро. Нефиг по ночам шляться. Сидел бы себе дома, в Баре, на работе. Но ведь полез ночью куда-то. Ладно, что еще. Все. Остальное рассмотрим в морге, как говориться. Ботинки плохие, изношенные шитые-перешитые. Из рукавов пальто, скорее всего, делал шапку и шарф в морозы. Или как бинты использовал. Оторвано грубо. Если у тебя пистолет калибра 5,45, нафига ты искал 7,62? Значит, нычка есть. Восстание что ль какое готовится внутри? Этой дряни нам не хватало еще. Уж не проповедник ли тот изгнанный шалит со своими прихвостнями? Надо срочно туда, где он жил.

— Брок, — заорал он в темноту, — Брок, где, клять ее, Элла? Беги за ней, пусть быстрее санитары сюда жопы свои волокут. Если будут сопротивляться по башке санитаров и тащи силой. Они хрен за ней добровольно пойдут. Затупил я. Надо было сразу Брока послать. Бегом!

Санитары погрузили тело на носилки и, не смея ворчать на Шерифа, но кривя недовольные рожи, потащили носилки в Ангар. Немного рассвело, и они втроем побродили по месту убийства. Кровь была только около вентиля. Пару капель дотошная Элла нашла на бетонных плитах. Значит, ударили его по голове неподалеку. Чем, они так и не нашли. Волокли сюда. Ветер и дождь замыли все следы. Сколько их было, тоже непонятно. Надо искать.