Я убью за место в раю

Вот денек. По Поселению шляется маньячка-убийца непонятного происхождения. Неизвестно еще, сколько с ней просочилось сообщничков. Вокруг стены стая волков в двести голов. То ли жрать хотят, то ли обоклались от страха от того, что на севере. Два трупа не закопанных и еще парочка не найденных. А я сижу как последний идиот в палате раненых слабоумных помощничков, у которых и в лучшие-то деньки башка со смещенным центром тяжести, и нипесца не делаю! Да гнать меня с поста шерифа пинками под зад! Лосиный рог мне в глотку и выбросить за стену. Отец, наверное, перевернулся в гробу, глядя на меня. Да и не было у него гроба. Что я несу, господи! Хорошо, что это все в моей голове. Услышит кто, пристрелит из жалости, чтоб не мучился. Оно, конечно, вроде все сделали. Патрули по улицам шастают, под каждый камень заглядывают. Народ весь забился по кроватям и не выходит под страхом смерти. Бар закрыли. Водки никому не дали. Где ее искать? Нужно найти того в зеленой куртке! Вот куда она пойдет, как только сможет. Каким-то боком они все повязаны. Есть что-то. Где я его найду? Самому лезть в Машинное отделение не хочется. Рейму послать? Нужен Михаил. Проныра нужен мне сейчас, вот кто! Он «Зеленую куртку» в лицо знает. Обещал я ему клубнику. Эх, сходить, что ли, поклянчить клубники у Димкиной жены. Заодно Элке пару штук положу около койки. Очнется, порадуется. Вот, дура-то! Как прозевала удар! Сотрясение, разрыв мягких тканей. Ветеринар выбрил затылок и наложил двенадцать швов. Только бы очухалась! Где может быть Проныра? Как этого ондатра сейчас отыскать? Скорее всего, в кузне прячется. Всегда он там во время облав и обысков. Пойду за клубникой. Может, соберусь с мыслями.

Он встал с табурета. В полумраке еще раз посмотрел на бледное лицо Эллы. Голова была вся забинтована, одеяло натянуто до подбородка. На соседней койке возвышалась накрытая одеялом с головой бесформенная куча мяса. Добряк Брок. Сумасшедший добряк. Из-за стола в углу поднялся студент Ветеринара, молодой парень Олаф. Норвежец по рождению, но сейчас уже совсем русский. Оба его родителя работали на кухне.

— Шериф, не волнуйтесь, — прошептал Олаф, подходя к нему, — я подежурю до утра.

— А Брок как? Отойдет?

— Отлежится. Утром тоже отправим домой. Переволновался ваш парень опять. Не впервой. Чуть стресс и его накрывает. Хорошо, что у нас запас клоназепама и фенобарбитала такой, что на десять лет на два дурдома хватит. Редко тратили их, вот и остались. Отоспится и будет в норме.

— Да уж, два дурдома — это про нас. Спасибо, Олаф. Хороший ты парень.

Шериф вышел из лазарета и нарвался на Рейму. Тот стоял, подпирая металлическую стену и покуривая в кулак свой прессованный мох. Увидев начальника, попытался втихаря скинуть косяк на пол и придавить сапогом. Но понял, что заметили и уже не скрываясь, затушил папиросу об стену и кинул на пол. Улыбнулся, подлец, дружески.

— Кута-а пойтем, комантир?

— Торчок ты Рейма. Конченый. Обалдеешь от мха этого. Пойдем с тобой, брат, сначала в теплицы, клубнику жрать. Потом заглянем в детский сад проведать новеньких девочек. Ты стену подпирать, я мамашку молодую опрашивать. Потом двинем, как стемнеет окончательно, искать человечка одного.

— Хоро-оши-ий план! Ту бабу, которая улиснулаа-а путем иска-ать? Так ее наши найтут. Они семлю сейча-ас роют носом.

Пока они шли по длинному коридору к гермодвери в теплицу, Рейма рассказывал небылицы:

— Претставь! Стоим на стене и смотрим внис на фолков. Тут приходит Презик на-аш и прикасыфает Майору: «Открыва-ай ворота» Тот в ответ: «Кута, мол, там ше фолки!» Но, про-отиф боса не попре-ешь. Открывают калитку и Презик выхотт-иит прямо к стае. Там стои-ит в центре сторовый та-акой фолк, сетой ваесь как ты, и штет нашего Презика. Калитку закрывают и они там расковари-ивают целый час! Ка-ак? О чем? Он снает фолчий язык, спрашиваю я? Майор только ухмыля-яи-ится и молчит. Мо-ол, и не такое сна-ает наш Преситент! Нет, ну претста-авь!

— Вот каша у тебя в голове, Рейма от этого мха. Стой тут. Я быстро.

Шериф распахнул металлическую решетку и вошел в тепличное отделение. Тут было влажно и тепло. От стены до стены все пространство занимали крытые теплицы. Тянулись они вглубь метров на четыреста, если не больше. Лиза ковырялась около входа. В железном корыте она кромсала короткой лопаткой прелые лисья и подсыпала время от времени еще из мешков стоящих рядом. Обернувшись на скрип железных петель, вскочила с колен.

— Егор! Как давно не заходил к нам! Есть новости? Мне немножко рассказали про волков. Взрывы слышали, думали атака «Байкеров» на нас. Перепугались мои девочки как!