Я уеду жить в «Свитер»

И вот представьте себе такую картину: стоят все эти достойные люди в строю, нарядные, и ждут, когда к ним выйдет королева. Она выходит – в красивом платье, маленькой короне и на каблучках. Елизавета II уже старенькая, но наряжаться страсть как любит, она очень хорошо для своего возраста выглядит! Мой личный идеал! Королева подходит к каждому гостю, здоровается с ним за руку, обменивается любезностями, улыбками и кивками и продвигается дальше. Кто там следующий? Герцог де Бо Фор (это я к примеру)? Здравствуйте, герцог, рада вас видеть!

И вот настает очередь Евгения Олеговича. Его переполняют разные чувства, в большинстве своем положительные. Меня бы тоже переполняли, еще как! Королева жмет Евгению Олеговичу руку, спрашивает, как он поживает, и вместо того, чтобы ответить: «Спасибо, хорошо!», маэстро вдруг говорит на ломаном английском:

– Великолепно, ваше величество! Вы знаете, а ведь мы с вами, можно сказать, знакомы!

Королева приподымает брови.

– Вы слышали о теории шести рукопожатий? – На голубом глазу продолжает Евгений Олегович.

– Нет. – Королева слегка ошеломлена.

Маэстро вкратце пересказывает ей теорию и, немного волнуясь, сообщает:

– Недавно я был на приеме у проктолога Герцена Людвига Марковича, он передавал вам большой привет! Это потрясающий специалист! Золотые пальцы, не правда ли?

Занавес. Без аплодисментов.

И в этом весь Евгений Олегович – не добавить, не убавить.

Елизавета улыбнулась маэстро, кивнула и дальше вдоль шеренги пошла. Вот что значит королевские манеры!

Евгений Олегович потом признался, что просто сильно переволновался. И что его случайно понесло. С ним такое часто происходит – творческая же личность.

А Людвиг Маркович на самом деле королеву консультировал. Правда, еще в восьмидесятых, за ним специальный самолет из Англии в СССР посылали.

Комната с видом на небо

Вы не забыли ту историю? Ну когда к нам на урок приходил писатель, а потом в дневниках расписывался? Верка еще его подпись подделала, чтобы родители не узнали, что она сбежала с уроков.

Так вот, ничего она не подделывала. Это правда его подпись была!

Верка, оказывается, познакомилась с писателем, назовем его Игорем Юрьевичем, когда он из школы уходил.

Она сидела на крыльце детского дома – он напротив нашей школы, – а тут Игорь Юрьевич как раз выходит. Ну Верка к нему подошла и познакомилась. Это в ее репертуаре. Уж не знаю, что она там ему сказала, в дневнике про это не было написано. Но получилось так, что они весь тот день вместе провели. Сначала по городу гуляли, разговаривали, а потом Верка проголодалась, и писатель повел ее в «Свитер».

Представляете себе?! Я смутно. Честно говоря, я подумала сначала, что Верка врет. Вернее, сочиняет – она про все это в дневнике написала. Но нет. Это была правда.

И самым ужасным (ну, на мой взгляд) оказалось то, что Верка в писателя влюбилась! Не знаю точно, сколько ему лет, но на вид я бы дала лет тридцать – тридцать пять.

Старик. Хотя внешне он вполне себе ничего, высокий. Правда, с залысинами. Нос у него красивый и подбородок.

Верка про Игоря Юрьевича в таких выражениях писала, что я диву давалась. Не представляла, что она, оказывается, такая тонкая, романтическая натура. А я думала, циник до мозга костей, а не барышня-крестьянка. Просто другими глазами я на Верку посмотрела! Она Егором называла его, писателя.

И еще, только не смейтесь, медвежонком. Ага, мне самой смешно. Он правда чем-то на бурого медведя похож, и голос у него очень низкий.

…Просто Егор умеет слушать. Он сидит напротив меня за столиком, пьет чай маленькими глотками и смотрит так, что все ему хочется рассказать. Я знаю, он поймет. Я это чувствую. Егор все понимает и принимает во мне. Он никуда не торопится, он присутствует здесь и сейчас. Ни с кем и никогда я не чувствовала такого единения, как с этим человеком. Забавно, я даже книгу его когда-то читала, еще в детстве. Помню, поймала себя на мысли: вот бы с ним познакомиться! С этим человеком, который книгу написал. А теперь мы друг напротив друга сидим, беседуем. Это чудо. Оно все-таки существует на свете. И счастье тоже есть.