Я в любовь нашу верю...(СИ)

— А я отдала. Точнее, мне пришлось… Прошу тебя, — взмолилась девушка, — не начинай этот разговор! Я совсем недавно успокоилась в себя и не хочу вновь мучиться.

— Извини, — быстро ответила Рей, сложив руки на коленях. — И еще… Я просто не смогла не прийти к тебе, несмотря на собственные принципы. Да, о долге воина забывать не стоит, но ты ведь моя подруга! У тебя беда, и…

— Спасибо… — улыбнулась Минако. — И, прошу, не называй Мамору тряпкой. Он ни в чем не виноват.

— Но ведь он бросил тебя! — взорвалась от негодования Хино. — Бросил, едва открылась эта тайна с его вечной любовью! И девочки хороши — остались там, вместо того, чтобы демонстративно оставить их одних! У-у-у! Предательницы!

— Почему же? Усаги для них такая же подруга, как и я. Они сделали свой выбор, ты — свой, — спокойно ответила Айно, хотя внутри все буквально кипело от горечи. — Было бы некрасиво оставить Цукино в момент ее личного счастья… — голос девушки дрогнул, и она замолчала, лишь бы вновь не показать свою слабость.

Повисло молчание.

— В любом случае, что бы ты там себе ни думала, — твердо произнесла Рей, — как бы ни оправдывала поступок Мамору — ты обязана быть счастливой и любимой. Всем назло. Слышишь меня?

Айно невесело улыбнулась:

— Это уже во второй раз. Снова я оказываюсь заключенной в любовный треугольник, и снова выбирают не меня.

Фыркнув, Рей, подсела поближе к удрученной подруге и, сжав ее холодную руку, заговорила мягко и доверительно:

— Это ты о той истории с Аланом и Катариной? Брось! Это было давно, ты еще училась в школе. Всего лишь увлечение.

— А я до сих пор его помню, — глухо ответила Минако, покачав головой. — Все повторилось точь-в-точь: стычка со злом, слезы, объятия…

— Но ведь они думали, что ты погибла! — воскликнула Рей.

— А мне от этого не легче! Я просто хочу все забыть и все. Довольно с меня любви и страданий! Хватит! Лучше уж вообще закрыть свое сердце и не любить, чем терпеть такое! — вырвала свою руку Айно, срываясь на крик.

— Дурочка ты, — вздохнула Хино, потрепав Минако по плечу. — Ты ведь дочь богини любви, и Венера питает тебя ее силой. Любовь течет по твоим венам так же, как по моим — жидкое пламя. Если ты не будешь любить, ты задохнешься от отчаяния и увянешь. Ты должна впустить в свое сердце надежду. Ты еще всем докажешь, чего стоишь! И в первую очередь Мамору!

— Я еще не готова никому ничего доказывать, — покачала головой Айно.

Рей поднялась с места и потянула подругу за руку, принуждая ту встать. Та, не понимая, чего от нее хотят, подчинилась. Хино подвела Минако к открытому окну и указала на мерцающую в сумеречном небе золотую звездочку:

— Посмотри на нее. Это твоя родная планета, и если ты будешь чаще обращать к ней свои взоры, думая лишь о хорошем и жаждая любви всем сердцем, она тебе обязательно поможет. Верь мне, Минако!

Взгляд Айно прояснился, и она протянула руки навстречу планете любви, словно желая стать ближе к ней. Девушке и впрямь стало легче, словно душа ее скинула груз переживаний и грусти.

— Кто знает, Рей? — со светлой надеждой улыбнулась Минако, сжав руку подруги. — Быть может, я и в самом деле смогу найти любовь, глядя на Венеру.

— Вот это другое дело, — удовлетворенно прошептала Хино, тоже устремив свой взор на одинокую звездочку, мерцающую над ночным Токио.

Комментарий к 23. Разрыв Заходим в группу –и участвуем в главном опросе группы. Голосование анонимное.

====== 24. Победитель получает все, проигравший довольствуется малым ======

But tell me does she kiss

Like I used to kiss you?

Does it feel the same

When she calls your name?

Somewhere deep inside

You must know I miss you

But what can I say

Rules must be obeyed.

ABBA_The Winners Takes It All

В сумерках, серой пеленой накрывших город, по мощенной булыжником аллее шла странная процессия — четыре длинноногие девушки в цветных мини-юбках и парень в плаще, со старомодным цилиндром на голове. В это время суток улица была пуста, иначе случайные свидетели немало удивились бы, увидев, как странные одеяния девушек, превращаясь в ленты, исчезают, являя повседневную одежду. Исчезли также плащ, фрак и цилиндр парня. Мгновение — и вот перед зрителями обыкновенная токийская молодежь, что вышла на улицу прогуляться с наступлением темноты, когда и дышалось свободнее, и опьяняло безграничное ощущение свободы.

Так бы оно и было, да только не смахивала их компания на мирно прогуливающихся по городу друзей. Шаги их были широкими, движения — резкими и размашистыми; все выдавало их досаду и раздражение. На лицах их словно была написана причудливая смесь из непонимания и растерянности. Поджатые губы и морщинки, прорезавшие гладкие лбы, были явными признаками неудовольствия. А в блестящих от слез глазах блондинки с оданго и вовсе читалось отчаяние. Парень приобнимал ее за плечи, нашептывая слова ободрения, в то время как остальные три девушки негромким шепотом переговаривались между собой, отчаянно жестикулируя.