Я в любовь нашу верю...(СИ)

Пока Адонис строил и воплощал свои грандиозные замыслы в жизнь, Минако и Рей второй час подряд разучивали новую песню, с которой Айно должна была на днях выступить в клубе «Moonlight Paradise». Создавалось впечатление, что Рей знает «La Soldier» едва ли не лучше, чем автор и исполнительница композиции в одном лице. Последняя сидела перед синтезатором с самым несчастным видом, едва сдерживая зевоту и всей душой желая прекратить это издевательство над собой. Хино, явившись ближе к обеду, самым бесцеремонным выдернула подругу из постели и, отчитав ее за бесцельное валяние в кровати, потащила в соседнюю комнату — разучивать песню. Поднять — подняла, но не разбудила.

— Минако, возьми на полтона выше и вытяни первый слог, вот так: ты — во-о-о-о-ин! — воздев глаза потолку, Рей пропела строчку из песни, вытягивая при этом руку, точно помогая себе.

— Ты — во-о-ин! — вяло и неуверенно спела Айно, с мученическим видом взглянув на подругу, и Хино раздраженно закатила глаза.

— Нет, опять не то! Ну что такое?! Я не узнаю тебя, — вздохнула Рей, всплеснув руками. Уперев руки в бока, она отключила синтезатор от питания и сняла наушники, бросив быстрый взгляд на часы. — Вот что: давай-ка ненадолго прервем твое блеяние и передохнем. У тебя найдется перекусить?

Айно, с готовностью кивнув, вскочила с места и вышла из комнаты, направляясь к холодильнику. Открыв его и поколебавшись с мгновение, вытащила оттуда миску с апельсинами, намереваясь сделать из фруктов сок. Конечно, приготовление чая заняло бы куда меньше времени, но Минако намеренно растягивала процесс приготовления ланча, дабы отдохнуть от тирании Хино.

Доведенными до автоматизма движениями Айно разрезала фрукты и пропустила их через соковыжималку; при этом ее мысли были далеки от столь привычных действий. Образы из далекого прошлого наводняли ее голову, миражами вставая перед мысленным взором и заставляя чувствовать себя несказанно больной и слабой. И причиной тому были видения из прошлой жизни.

Всякий раз ложась спать, Минако не без напряжения ожидала очередного сновидения. Провидение никогда не посылало ей знаков о том, когда именно наступит этот момент. А когда сон обрушивался на нее подобно морской волне, Айно впадала в забытье на долгое время. Порой видения держали ее в призрачном плену до двенадцати часов. По пробуждению Минако не чувствовала себя отдохнувшей, как и полагается после стольких часов крепкого сна. Она ощущала себя разбитой, весь день не могла ни на чем сосредоточиться и унять мелкую дрожь в руках. Создавалось впечатление, что Айно проживала жизнь Минории заново, хотя в сновидениях девушка была всего лишь сторонним наблюдателем — бесплотным духом, что мог лишь наблюдать за происходящим, не в силах двинуться с места, закричать или заплакать.

Восьмой сон был самым тяжелым за все время. Он вновь перенес Минако в прошлое, демонстрируя ей, пожалуй, самые трагические моменты из жизни Минории и трех ее подруг. Айно казалось, что она смотрит тяжелый фильм, зная заранее, что концовка его не будет светлой и счастливой. Другая метафора, пришедшая ей в голову по пробуждению, была менее приятной — девушка даже содрогнулась и яростно замотала головой, точно намереваясь вытрясти оттуда столь мрачные мысли: «Видеть эти сны — все равно, что присутствовать при пытке близкого сердцу человека и не иметь возможности помочь ему…»

На Айно накатила такая тоска, что хотелось волком выть. В эту ночь она словно заглянула в душу каждого, кто фигурировал в сновидении, прочувствовав целую гамму эмоций: от безудержного, пьяного гнева, до леденящей сердце ненависти. А когда видение растаяло, точно утренняя туманная дымка, все чувства — и хорошие, и плохие — покинули Минако, оставив внутри лишь пустоту. Айно забралась с головой под одеяло, намереваясь осмыслить увиденное во сне, но случай распорядился иначе, прислав полную решимости Рей.

За невеселыми мыслями Минако не заметила, как Хино тихо вошла на кухню, и вздрогнула, когда подруга мягко положила руки на ее поникшие плечи.

— Что случилось? — тихо и участливо, без резких командных ноток в голосе, спросила Рей. — Тебя что-то беспокоит?

Айно покачала головой и невесело улыбнулась:

— Это пройдет, не переживай.

— Не могу, — уже тверже произнесла мико и села на соседний стул, — ты же меня знаешь. Выкладывай, — потребовала Хино, и на минуту Минако почудилось, что она попала на допрос с пристрастием. — Это как-то связано с Кейто Эйсом?

Вот так поворот!

На мгновение Айно опешила, с изумлением воззрившись на подругу, и сердце ее неприятно заныло от одного упоминания имени белокурого парня. Сама того не ведая, Рей затронула еще одну больную для подруги тему.

— Ничего, — буркнула Минако, отводя взгляд.

— Как это — «ничего»? — пришел черед Рей изумляться. — Совсем?

— Угу, — мрачно кивнула Айно, отламывая кусочек рисовой лепешки. — Именно. Со времени нашего последнего свидания от него не было никаких вестей. Словно под землю провалился — ни звонков, ни СМС, даже в Сети тишина.