Я в любовь нашу верю...(СИ)

С того момента глава Темного Агентства не поддерживал с Минако никакой связи, подпитывая тем самым ненависть к девушке. Никаких переписок в социальных сетях, никаких звонков и СМС-сообщений… Он даже перестал ходить в университет, лишь бы лишний раз не видеть реинкарнацию принцессы Венеры. Он заперся в своем кабинете, накручивая и убеждая себя в том, что Сейлор Ви виновна во всех его бедах, что именно от ее руки погибла добрая половина верных слуг. Но больше всего Данбурит злился на самого себя и на собственное альтер-эго — защитника в белом, что проявило себя так некстати в тот день, когда сестры Фонда едва не одержали верх над Сейлор Ви.

Тогда-то он и придумал свой идеальный план мести — настолько совершенный, что не нашлось места ни одной упущенной детали, даже самой мелкой. В каждой секунде его крылся определенный символизм, который понять могла лишь сама Венера. Она непременно раскроет его потаенный смысл, но только будет уже слишком поздно.

Данбурит искривил тонкие губы в зловещей усмешке. Перед ним больше не стояло дилеммы, что делать с Минако — убить или обратить во тьму. Первый вариант теперь казался ему наиболее предпочтительным, пусть даже его держало данное Берилл обещание сделать Венеру девой тьмы. Жажда крови, подогретая ненавистью, бурлила в нем, требуя своего. Убить, отомстить, не оставить ни одного упоминания о том, что Венера вообще появлялась на свет! Вот это было бы просто идеально! Но идеальный план требовал столь же тщательной подготовки. И Темный Адонис, не откладывая дела в долгий ящик, принялся за реализацию задуманного.

Первым делом он проследовал к двери и, широко распахнув ее, крикнул, призывая одну их своих юм:

— Лин-Лин! Ты нужна мне! Немедленно!

Легкий ветерок скользнул вдоль коридора, унося слова главы Темного Агенства в полумрак бункера, и офицер, удовлетворенно кивнув, вернулся за стол, принявшись деловито перебирать на нем бумаги и счета.

— Принцесса Лин-Лин, красивое сердце Темного Агентства прибыла, Данбурит-сама! — до неприличия громкий и звонкий голос юмы заставил парня невольно вздрогнуть. Он поднял на нее взгляд и произнес, едва заметно усмехаясь:

— Я понял это еще до того, как ты открыла рот, драгоценная моя. Прежде тебя выдали позвякивание бижутерии и запах дешевых духов.

Сказав это, Темный Адонис не покривил душой — Лин-Лин слыла самой безвкусной юмой во всем Агентстве. Возомнившая себя первой красавицей среди прочих созданий Данбурита, она не знала меры ни в одежде, ни в косметике, ни в бижутерии. Одежда у Лин-Лин была всегда самой яркой — в основном теплых оттенков — от бордового до солнечно-желтого. Даже сейчас она была облачена в алое шелковое кимоно с хаотичным узором из желтых листьев гинкго. У Данбурита так и зарябило в глазах. В добавок ко всему прочему, юма просто обожала всякие украшения, не делая особых различий между настоящими драгоценностями и дешевыми побрякушками. Лин-Лин отдавала особое предпочтение красным камням. Юма считала, что смешение красного и золотого оттенков — это истинно королевское сочетание, а так как она мнила себя принцессой, то и считала необходимым всячески подчеркивать свой статус. А дополняли образ четыре бамбуковые палочки с красными шариками на концах, которыми Лин-Лин закалывала темно-желтые волосы; отчасти из-за этого прическа казалась неким подобием короны. Красный шелковый шарф, повязанный вокруг головы юмы, был закреплен массивной рубиновой брошью красного золота, что притягивала к себе взгляды.

Услышав далеко нелестные слова в свой адрес, Лин-Лин возмущенно вскинула голову и скрестила руки на груди. При этом ее массивные серьги, качнувшись, звякнули.

— Это было грубо, Данбурит-сама! — произнесла она и тут же накуксилась.

— Ладно, не дуйся, красивое сердце, — смягчился глава Агентства. Он знал, что Лин-Лин была очень ранимой — резкая критика могла серьезно обидеть юму. Оттого он поспешил поменять тактику, воспользовавшись своим коронным методом — лестью. — Дело вот в чем. Я задумал одно крайне деликатное дельце, и мне требуется помощь крайне сметливой и проворной юмы. И я подумал: «А не попросить ли об этом Принцессу Лин-Лин?» Что скажешь?

При этих словах бледное лицо юмы, покрытое толстым слоем рисовой пудры и коричневыми пятнами румян, расплылось в широкой улыбке:

— О, Данбурит-сама! — восторженно воскликнула Лин-Лин, сцепив пальцы в замок и прижав к груди. — Я сделаю все, что смогу, и даже больше! Вы не пожалеете, что выбрали меня!

— Очень и очень надеюсь на это, — подмигнул темный офицер, и Лин-Лин едва не растаяла. Внимание главы Агентства немало польстило ей. — Итак, — перешел к делу Данбурит, усевшись в кресло, — слушай внимательно. Наш план состоит вот в чем…