Я вам не ведьма! (СИ)

— ЧЕМ?!

— Цы-цы-цветочки… собирали? — предположила я, потому что сразу после этой пары Щица вызвали что-то таскать, и с тех самых пор я его не видела.

— Ты дергала мое заклинание!

— Яааа?

Я ничего такого не помнила. Ну, разве что муху. Но до сих пор я была уверена, что это мне голову напекло.

Мне сунули под нос стопку бумаг.

— Ч-что ээээ…

— Расчеты к заклятью, — сухо объяснила Онни, — это я заколдовала твоего фамильяра. И получила за это квартальную премию. Это своего рода шедевр, знаешшшь ли.

Шипение эхом отдалось в моих ушах. Мне даже показалось, что язык у моей учительницы раздвоенный. Почудилось, наверное.

— Заклинания для того и плетутся, чтобы их снимали. Иначе скушшшно, — продолжила Онни, — но насколько надо не уважать чужую работу, чтобы дергать за узлы интуитивно! Ненавижу этот метод! Если бы он не проснулся, ему бы и лицо перекосило, ясно?!

Она треснула бумагами о письменный стол.

— Ты в моей власти, понимаешшшь же? — Вдруг спросила она, и постучала заострившимся когтем по бумаге, — полностью в моей власти. Доложу директрисе — вылетишь тут же, и ни одного из твоих мальчиков тебе забрать не позволят.

Ни одного из моих мальчиков? Каких еще мальчиков? А-а-а… Что? Моих?

Я поняла, что неудержимо краснею.

— Я вовсе не…

— Да плевать. Прежде чем что-то снимать, будь добра, предоставь мне расчеты, яссссно?

— Я…

— Яссссно?!

— Да.

Никогда не видела, чтобы люди так быстро менялись в лице. Раз! И со мной снова милая женщина Онни.

— Вот и отлично. Завтра вечером придешь ко мне на допы.

— Но…

— Ясссно?!!

Ну вот, опять.

Я кивнула.

— И только посмей снова явиться на занятия для начинающих, — уже спокойно продолжила Онни, — если тетка будет против, я с ней поговорю, ты всегда можешь на меня положиться. Я ведь твоя учительница, — солнечно улыбнулась она, — я о тебе позабочусь. Ладненько?

— Похоже, у меня нет выхода, — брякнула я.

— Я не дам светлому уму похоронить себя в шенских закорючках, — фыркнула Онни, — и я же дала тебе неплохой стимул, а?

— Один вопрос, — меня несло, и я, недолго думая, выпалила первую же догадку, всплывшую в моей бедовой голове, — за что вы мою тетеньку ненавидите?

И попала ведь! Не так уж и плоха моя интуиция!

— О, я Акату просто обожаю, — похоже, в улыбке Онни мелькнули клыки? Надеюсь, показалось, — а больше всего я ее люблю, когда она мне обязана. А еще я не люблю, когда к моим заклинаниям тянутся кривыми ручонками, но ты же не сможешь не тянуться, я понимаю — сама такая была. Все, я занята… а, вот.

Мне на руки упала тяжеленная стопка тетрадей.

— Проверь до завтра контрольные. Я давала задания на дроби, ты справишься — тебе же явно нечем заняться? И только попробуй пририсовать подружке лишний балл, — опять эта демонова улыбка, боже!

Я поняла, что дрожу. Тряслась перед ней, как кролик перед удавом. Храбрость испарилась — как и дерзкие ответы. Я даже не спросила, достала ли она тогда мой черновик из мусорки: почуяла, что так мне придется проверять стопку раза в четыре выше.

Вот так и вышло, что я во второй раз прогуляла шенский.

И узнала, что математичка — милая женщина с безвольным подбородком и лучистыми морщинками вокруг глаз, — та еще змеюка подколодная. Змеюки же тоже звери, да?

Ну и что у нее терки с тетенькой. Я бы, может, и решила, что мне показалось, или что я ослышалась, если бы меня не перевели на углубленный шенский чуть ли не раньше, чем появились новые списки углубленной математики.

Впервые я была канатом, который перетягивали.

Не то чтобы мне это нравилось.

У меня не было выбора.

Глава 12

Иногда ты точно знаешь, что должна сделать.

Но не можешь, не можешь, не можешь — физически не можешь сделать то, что должна. И тебе хочется плакать, и биться эту невидимую стену грудью, но ты знаешь, что все, чего ты добьешься — это распухший нос и глаза-щелочки.

И ты просто плачешь, ожидая, пока тебя накроет приливная волна неизбежных последствий. И уже барахтаясь в них, захлебываясь понимаешь, что если бы ты все же заставила себя вступить в битву, то хотя бы не утонула бы так позорно.

Вот, что я чувствовала, когда думала об Элии. Я не должна была так поступать, мне стоило собрать мужество в кулак и поговорить с ним честно, но я этого не сделала.

И последствия легли на мои плечи тяжелым грузом.

Когда я возвращалась с уроков домой, точно зная, что там меня встретить насупленная Бонни и уйма домашки, я встретила Элия.

Мы постоянно встречались на этой тропинке, кажется, я даже дала себе зарок ходить другой дорогой, но стоило мне чуть-чуть задуматься, и ноги вели меня туда сами.

Навстречу неприятностям.

Навстречу человеку, мимо которого я ходила, склонив голову. Я не могла расправить плечи, потому что на них плотненько угнездилась вина.

Обычно мы просто расходились, но в этот раз он меня окликнул:

— Простите!

Для того, чтобы остановиться и обернуться, понадобились все мои душевные силы. Я набрала в грудь воздуха и буквально вытолкнула из глотки слово:

— …Что?