Я вас не убивала, герцог!

Я осталась стоять одна посреди зала, а Андрэ отошел к камину, что-то сделал с круглым полупрозрачным шаром* (*на такие в мире Андрэ записывают музыку), и по помещению полилась приятная медленная мелодия. Вернулись теплые объятия, моя кожа плавилась там, где мужские пальцы касались ее, глаза тонули в самых чистых озерах, а все вокруг вдруг подернулось дымкой, становясь не важным. Я даже не помню точно, двигались мы с Андрэ или нет, вполне возможно, что просто стояли, замерев и вцепившись друг в друга, не слыша музыки и не реагируя ни на что, как будто растворившись в мгновении и друг в друге.

– Ты – самая прекрасная женщина на свете, моя Синеглазка, – шепнул завороженно герцог. – И вкусная.

Его губы вдруг требовательно смяли мои. ТАК Андрэ Ревьен целовал меня впервые: нетерпеливо, настойчиво, не давая возможности для передышки, заявляя свои права. Его длинные пальцы впивались в мою талию, а я в ответ трепала идеально уложенные волосы и лишь теснее прижималась к крепкому телу. Музыка давно умолкла, а мы никак не могли отлепиться друг от друга. Нас накрыло одно сумасшествие на двоих, мы целовались, задыхаясь, но не собирались прекращать или ослаблять объятия, цеплялись друг за друга, как два тонущих в поисках спасения. Только вот спасения от накрывших нас чувств не было, да мы и не искали…

Упавший внезапно с сервировочного столика кувшин заставил прийти в себя. Наверное, мы его нечаянно столкнули. Грохот разбившегося стекла все еще стоял в ушах, когда двери резко распахнулись, и в помещение ввалилась пятерка охраны, а вместе с ними бледный лакей. Хохот сам вырвался из моего горла, и я смеялась в то время, как шесть пар глаз ощупывали нас.

– Спасибо, все в порядке, – тоже не удержался и хохотнул лорд. – Мы уже уходим.

Андрэ взял меня за руку и повел на выход, охранники с суровыми лицами предупредительно расступились, пропуская нас, а затем смыкаясь вновь за нашими спинами. Лорд довел меня до покоев.

– Спасибо за этот день, моя леди, – он проникновенно смотрел мне в глаза, а его большой палец гладил мою ладонь изнутри. Мои щеки обдало жаром при мысли, что настоящие леди скорее всего себя не ведут так, как я совсем недавно, но говорить об этом вслух я конечно не стала. – Легкой ночи, – теплые губы коснулись моей руки, и я совершенно точно знала причину, по которой мне достался столь невинный прощальный поцелуй.

– Легкой ночи, мой лорд, – повторила я, а потом с грохочущим в груди сердцем скрылась за дверьми.

***

Наступившее затишье пугало. На сердце было неспокойно то ли от того, что леди Ингрид с Андреем никак не объявлялись, то ли в предчувствии беды. Описание злодейской парочки было на каждом посту при въездах в герцогство, при каждой портальной арке, да у каждого простого столичного стражника оно было! Хомлин размножил портреты подозреваемых, благо их было с кого срисовать, и проследил, чтобы каждый солдат выучил их приметы. Мы рассчитывали, что сильно маскироваться парочка не станет, ведь знать, какой теплый прием этих двоих путешественников ожидает, они не могли. А значит, оставалось только ждать и уповать на профессиональные качества подчиненных следователя.

Но жить в постоянном ожидании неизвестной опасности не так-то просто. Для всех приходилось делать вид, что все идет своим чередом, гулять с Андрэ, заниматься магией, возиться с Принцессой. Вот уж кто точно чувствовал состояние хозяйки. Малышка ходила за мной по пятам, иногда запрыгивала мне на плечо, да так и оставалась там сидеть. Спала со мной в одной кровати, категорически отказавшись и от корзинки, что ей выдали еще в ресторане, и от крошечной, как будто игрушечной люльки, украшенной герцогским гербом, которую для нее неизвестно где раздобыл Альфред, и от связанной вручную Ханной лежанки.

Кстати, на занятиях с наставником выяснилось, что фолен усиливает магические способности хозяина, так что я теперь была так сильна, что могла открыть кран с водой в соседнем здании. Не знаю, правда, на кой мне такие невообразимые умения. Разве что у Андрэ заклинит что-нибудь в канализации, и он постучит мне в стену с просьбой о сантехнической помощи.

Мы с герцогом, как это само собой повелось, обедали в малой столовой, Принцесса важно вышагивала по краю стола, заглядывая во все подряд блюда и ища, чем бы таким вкусненьким поживиться несмотря на то, что в отдельной тарелочке ей всегда были насыпаны так нужные юному организму ягоды лойки. Отчего-то маленькая птичка предпочитала их игнорировать, и накормить ее полезным продуктом можно было только лишь из моего рта. Вот уж откуда Принцесса готова была съесть что угодно! Чуть в сторонке от стола стояла наблюдающая за фоленом Ханна. Ее и Альфреда успел обучить приезжавший специалист по королевским птицам, так что теперь эти двое, помимо основных обязанностей, по очереди нянчили мою питомицу, как самые квалифицированные. Санни, конечно, дулась, что ей не доверили птичку, но против воли герцога высказываться не смела. А у того, как я догадалась, был какой-то собственный замысел.