Я вас не убивала, герцог!

Зато по вечерам она отрывалась по полной, единолично владея вниманием Принцессы. Они даже придумали совместные игры. Горничная побрасывала в воздух кусочки колотого сахара, который вообще-то был птичке запрещен, а та ловко ловила их прямо на лету, я же делала вид, что этого безобразия не замечаю. Еще они носились по всем покоям, соревнуясь в ловле бабочек и мотыльков. Санни даже специально открывала окно лишний раз вечером, чтобы как можно больше живности влетело в помещение. Но эту забаву я быстро пресекла – мало приятного спать под зуд комаров, а про фумигаторы, между прочим, тут и не слыхивали.

Больше всего Принцесса, конечно же, любила, когда к нам в гости заглядывал Андрэ. Не знаю, каким образом, но она чувствовала приход герцога за минуту и всегда неслась встречать его к дверям. А когда тот входил, с диким курлыканьем взмахивала к нему на руки и тыкалась в губы в поисках угощения. И лорд не разочаровывал. Приносил семечки, орешки в меду и особый деликатес – кусочки огурца, их моя питомица полюбила больше всего.

Я тоже вынуждена была почти все время проводить в покоях по настойчивой просьбе Хомлина, пока опасность нападения фанатиков становилась все реальнее. Окружающим же сообщили о моем неважном самочувствии, вот и приходилось поддерживать образ болящей. Оттого визиты Андрэ каждый раз были для меня как глоток свежего воздуха. Я все понимала, не спорила и не жаловалась, но все же сидеть столь продолжительное время взаперти – то еще удовольствие.

– Еще немного, и я на стену полезу, – пожаловалась я Андрэ, когда тот зашел ко мне и присоединился к обеду.

– Сегодня нашли двенадцатую девушку, – с мрачным видом сообщил он. А я-то гадала, откуда у него взялась эта морщинка на лбу.

– Сил ее родным и близким, – тихо произнесла я. – Значит, всего еще одна невинная жертва в опасности…

– Прошу тебя, будь осторожна, – море в глазах Андрэ потемнело от беспокойства.

– Да что со мной тут может случиться в моих покоях? Разве что ногу подверну, – я постаралась приободрить его, но ситуация была слишком серьезной.

Разговор не клеился, поэтому ели мы в молчании, даже Принцесса неподвижно устроилась на моих коленях, затихла и не клянчила вкусности как обычно. Мрачная перспектива скорого тринадцатого убийства давила, заставляла вздыхать о чьей-то незавидной судьбе и с ужасом ожидать собственного приговора. Вкуса еды я ожидаемо почти не почувствовала. Кажется, со всей этой нервотрепкой я опять потеряла вес и выглядела едва ли лучше, чем сразу же после своего здесь появления.

Перед уходом Андрэ щедро обвешал меня артефактами на все случаи жизни, от чего я испытала стойкие ассоциации с новогодней елкой, причем украшенной пятилетками – на мне места свободного не осталось. Пальцы были унизаны кольцами, кисти – браслетами, в ушах висели сережки, на шее – кулоны, медальоны и прочие полезности, в волосах у меня оказались зачарованные шпильки, так и хотелось предложить еще что-нибудь прицепить мне на дальние зубы. Такое отличное место зазря пропадает!

– Боюсь, меня могут украсть из-за одних только этих побрякушек, – я потрясла массивным браслетом с крупными изумрудами. – Ты уверен, что это не перебор?

– Боюсь, этого слишком мало, – вполне серьезно ответил мой герцог. – К сожалению, я не могу предусмотреть всего.

– Все будет хорошо, Андрэ, – я встала и обняла его. – Ты со всем справишься, я в тебя верю. Только в тебя.

Избавляться от артефактов, как только осталась одна, я благоразумно не стала. Если мой мужчина считает, что один из них может спасти мне жизнь, то мне не сложно походить пару дней с килограммом-другим дополнительного груза, состоящего из драгоценных металлов и камней.

После ухода Андрэ я никак не могла найти себе места. Бродила по покоям, переходя из одного помещения в другое, и все гоняла невеселые мысли. Пробовала читать книгу, но ни строчки не поняла и вынуждена была отложить толстый том. Отрабатывать упражнения по магии тоже не получалось – не хватало концентрации. Поэтому, когда вместо того, чтобы отмыть заклинанием окна до блеска, я нечаянно убрала у Санни брови, я прекратила бесполезные попытки, больше смахивавшие на членовредительство. Так я и маялась, пока охрана не доложила о приходе Итана, мальчишки с кухни. Конечно же я велела его впустить.

– Легкого дня, леди, – замялся поваренок на пороге моей гостиной. В руках он держал поднос, от которого вкусно пахло чем-то шоколадным. – Я принес какао с песочными корзинками, мы всей кухней для вас старались, как только узнали, что вы приболели. Выздоравливайте скорее, пожалуйста, мы за вас очень переживаем. Изволите?

– Конечно, Итан, – я благосклонно улыбнулась. – Ставь на столик. Спасибо вам всем, мне очень приятно! Передай, пожалуйста остальным мою благодарность.