Я вас жду

Рабочие постарались до наступления холодов окончить кровельные работы. А вот оконные рамы, двери, которые мы сами изготовляли в столярной мастерской, ещё не были все навешены, лежали аккуратно сложенные в штабели. Заметив на некоторых из них следы свежей замазки, я невольно подумала — работа Руслана.

На стройку прибежал и только что вернувшийся из командировки Виталий Максимович.

— Виталий Максимович, это мой папа! — представляет Руслан своего отца.

Прораб несколько смутился.

— Выходит, сам профессор Багмут?! В институте самый главный?

— Самый высокий, но не самый главный, — рассмеялся Трофим Иларионович, прижав к себе Руслана. — Проректор.

Я вопросительно посмотрела на гостя.

— С прошлого месяца, Галина Платоновна, — объяснил Багмут.

— Вместо кого? Вместо товарища Шамо? — стало мне вдруг не по себе.

— Да, вместо него. Он назначен ректором.

Отлегло.

— А мы и не знали — вы не писали…

— Сами понимаете, не до того было, Галина Платоновна. Да и собственно говоря, зачем трубить?

— Видишь Руслан, какой у тебя отец? — заметил прораб. — Гордись!

Мальчик нагнулся, поднял гвоздь и начал его рассматривать с необыкновенным интересом. Это не ускользнуло от зорких глаз Виталия Максимовича.

— Разрешите, Трофим Иларионович, доложить, что у вашего сына есть все основания гордиться не только вашими успехами, но и собственными, — последние слова прораб подчеркнул особо. — Бригада Багмута на стройке одна из передовых, с Доски почёта не сходит. Растворомешалка работает отлично, раствор качественный. — Вспомнив о чём-то, он продолжает: — Как-то забарахлил мотор. А без него, сами понимаете… Я — к электрику. А тот у нас, как чёрт в кастрюле — днём с огнём не найдёшь… Беда! Что делать? Вдруг слышу, мотор затарахтел… Фантастика! Кто же, по-вашему, его исправил? Электрик? Никак нет! Руслан, вот кто, Трофим Иларионович.

14 января, пятница.

Вернулась с зимней сессии довольной: сдала два экзамена и два зачёта. Ну и, конечно, встречалась с Трофимом Иларионовичем. Он очень загружен, но всё же один раз мы с ним в оперном были…

Проректор согласился с мнением обыкновенной сельской учительницы, что педагоги и родители, жалуясь на детей, — дескать, отбились от рук, — забывают: их питомцы просто тратят свою неуёмную энергию, которую по всем законам природы расходовать необходимо.

Я привела пример. Стоит кошка… Вокруг неё бегают, кувыркаются котята, а она преспокойно наблюдает за их игрой, не мешает им резвиться. Будто понимает, что беготня не менее важна для котят, чем, скажем, еда. Сказала и сама испугалась — уместно ли это сравнение? «Галочка, чудесный убедительный пример, — воскликнул Багмут. Он взял мою руку и поцеловал. — Продолжайте, пожалуйста».

Я продолжала. Дети, особенно мальчишки должны тратить свои силы разумно: скажем, в увлекательных играх, требующих много энергии, в работе, которая приносит ощутимые результаты. Профессор и тут со мной согласился и заявил, что сулумиевская школа это доказала делом.

Словом, я домой возвратилась довольной. Не подвела меня и Оксана, присматривавшая в дни моего отсутствия за Русланом. Она не могла нахвалиться мальчишкой:

— Он всё сам, всё! Готовил себе обед, бегал в магазин за покупками, топил печку, убирал и даже затеял небольшую постирушку. — Оксана вдруг запнулась. — Ну и, понимаешь, не без того…

— Что-нибудь случилось? — встревожилась я.

Жду ответа, а она молчит. Глаза её смеются.

— Занавески-то у тебя на окнах были нейлоновые, а под горячим утюгом они… — Оксана рассмеялась. — Захожу, Руслан стоит растерянный, вот-вот заплачет.

Мы обе смеялись и не знали, что беда, помахивая крыльями, летает вокруг моей хаты, готовится пролезть в любую щель. Проскользнула! На другой день Руслан вдруг ни с того, ни с сего пожаловался на головную боль. Термометр показывает тридцать восемь! Кинулась за фельдшером, и тот поставил диагноз: «Обыкновенный грипп. Дайте ему аспирина».

Двое суток сбивали температуру, а она упорно ползла вверх. Минувшей ночью под самое утро взлетела до сорока. Появился сухой кашель, а к вечеру Руслану стало трудно дышать, лицо пылало, покрылось мелкими пузырьками. Хорошо, что в тот момент рядом находился Виталий Максимович, а то бы я совсем потеряла голову. Больше того, прораб уговорил и меня на часок прилечь.

— Берегите, Галина Платоновна, силы хотя бы для Руслана, — то и дело повторял он.

Гриппом мальчик, полагаю, заболел ещё до того, как пожаловался. Но крепился, ходил в школу, на занятия кружка занимательной математики и даже тогда, когда с трудом добрался домой, нашёл в себе силы растопить печку, поставить на плиту чайник.

Приходили к нам Павел Власович, Лариса Андреевна, Оксана, Олег Несторович. Дети тоже. Их я не впускала в дом, чтобы не заразились.

Я прилегла, не раздеваясь, закутала одеялом ноги. Наблюдаю за прорабом, который вновь изучает читанную-перечитанную им районную газету, и спрашиваю себя: «Что побуждает этого пожилого человека вторую ночь не отходить от постели Руслана? Личная привязанность или просто доброта? У него есть семья — жена, дети, которые его ждут…»