Я вернусь (СИ)

Красный цветок меняет цвет. На фиолетовый. Меня захлестывает фиолетовая боль. Как долго это будет продолжаться? Вечность (больше). Не найти себя, не вспомнить кем был до… До стирающей разум боли. Вижу картинки (вживую?). Девушка с черными волосами. Красивая, чарующая, потрясающая. Она мило улыбается мне и прыгает на плечи. Помню её имя (Антиклея). Странно. Тоска в груди. Фиолетовая тоска. Ноздри улавливают (ничего они не улавливают, дурень) знакомые запахи. Свежий хлеб. Выстиранная рубашка. Женский пот. Я хочу туда, к тем запахам и к той девушке. Я? А боль? Куда деть боль?

Пожалуйста, хватит! Видения исчезают в водовороте красного и фиолетового. В водовороте страданий. Ха-ха. Мне смешно. И тяжело. Воздуха бы. Все меркнет (взрывается). Я исчезаю и возрождаюсь вновь. Я могу. Умею. Вспоминаю новый цвет (синий). Красный, фиолетовый, синий — вот цвета моей жизни. Почему? Нет ответа. Мечтаю о тьме, жажду её, вожделею. Спасите меня!

Догадка пронзает мозг ржавым гвоздем (рядом друзья). Им так же плохо (мне хуже). Они тоже страдают (не так, как я). Их имена не помню (забудь, ничтожество, забудь их имена). Но это и неважно. Потому что не избавиться ни от красных страданий, ни от фиолетовых страданий, ни от синих страданий (слабак-слабак-слабак). Друзья пошли со мной (куда?). Полезли наверх (к звездам). Были рады (счастливы). Верили в меня (больше уже не верят). Я здесь! Поплакать бы. Но слез нет. Как и глаз. Ничего нет кроме красно-сине-фиолетового пространства. Пространства боли.

Я не умру. Не сдамся. Слышу что-то. Гул? (Кажется.) Ребра трещат, ломаются, пронзают кожу. Пронзают сердце. Миг освобождения (Да!). И вновь я тут. Ощущаю, слышу, чувствую (не дышу). Теперь вечность вынужден подыхать. Мой удел. Моя судьба. Верно сказано, малыш (в самую точку). Как меня зовут? Должен вспомнить… Нет, не могу (как-то просто).

Красная боль, фиолетовая обреченность и синее страдание. Вдруг ощущаю (кажется?), как становится немного легче дышать. Да, точно. Вижу перед собой светящуюся змею, стремительно ползет ко мне, прыгает на грудь. В рот вливается вода, в нос вливается вода. Нечем дышать (сплевываю).

Яркая вспышка.

Больно (уже меньше). Синий лед, сдавливающий голову, исчезает, и лучи света больно бьют в глаза (у меня есть глаза?). Вижу перед собой девушку (не ту с черными волосами, не Антиклею). Она что-то радостно говорит, глупая, не понимает, что не слышу (теперь слышу).

— Я думала, никогда тебя не найду! Гектор! Как ты? Сейчас тебя освобожу, подожди немножко.

Её ладони ложатся на лицо. Так приятно (я вспомнил свое имя — Гектор). Но тоска никуда не уходит. У меня ничего не получилось.

Хруст.

Глава шестнадцатая. Шифра

Пятьдесят хакима спустя

Боль боли рознь. Даже если вгонять иголку в одно и то же место на пальце. Даже если каждый анимам истязаешь себя до потери сознания. Боль — индивидуальна как человек. Не бывает одинаковых лиц, это аксиома. У каждого индивидуума свои привычки, пристрастия; каждый любит и ненавидит по-разному… Люди как шрамы. Стоп. Совсем наоборот: шрамы как люди. Всегда есть какая-нибудь особенность: неровный зигзаг зажившей кожи, красное пятно, выделяющееся так же, как звезды в ночном небе. Шифра улыбнулась, провела кончиком лезвия по тыльной стороне ладони, по телу пробежала легкая, сладостная дрожь.

Боль — жизненная необходимость. Лекарство не только от безмерной тоски и одиночества, но и от бессмысленности существования. Тем-то люди и отличаются от животных, что обожают убивать себе подобных, блаженствуют от своих и чужих страданий… хоть и не признаются в этом. Боль — особый наркотик, который возвращает чувство времени. В двадцать хакима тебе не составляет труда запомнить, какой сегодня анимам. Каждое мгновение уникально. Твой череп еще не переполнен воспоминаниями, как гной в воспаленной ране. Но, перемахнув через сотню хакима, ощущаешь себя иначе. В мире уже не существует ничего удивительного, что засядет в сознании намертво. С ужасом понимаешь одну простую вещь: ты больше не контролируешь время. Нет, не так. Не контролируешь Время. Для тебя анимамы и менсе сливаются в один бесконечный тягостный миг. И самое страшное: начинаешь всё забывать. Когда в последний раз ела? Давно ли общалась с тем парнем, имя которого уже запамятовала…. Хоть и прожила с ним всю жизнь.