Я вернусь (СИ)

В ладони был песок. С отвращением высыпал на землю. Как же все это надоело! Внезапная злоба охватила меня. В бешенстве я заорал так сильно, что разболелась грудь, а Ключ раскрыл черные бусинки глаз.

НЕНАВИСТЬ — ВОТ ТВОЯ СИЛА.

Я вскочил и заметался вокруг жар-камня, словно попавший в клетку даген. В слепой ярости принялся бить по стене кулаками. Гранит маслянисто поблескивал. Почему-то от этого злость лишь разгоралась сильнее. После очередного удара правая кисть хрустнула. Я упал на колени, разглядывая разбитые до крови костяшки пальцев. Всхлипывая, пошевелил руками. Вроде ничего не сломал.

Вдруг наступила неестественная тишина. Я оглянулся. Казалось, вся группа пялилась на меня. Люди хотели, чтобы я присоединился к оргии. Их черные провалы глаз звали меня.

СКОРО ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ.

… Я и Теш сидим возле яркого пламени жар-камня в одной из дальних пещер. От костра вкусно пахнет теплом и защищенностью.

— Когда это закончится? — спрашивает Теш.

— Ты о чем?

— Да обо всем. Когда мы увидим Нижний Город? Твой бог говорил о сроках нашего изгнания? Долго нам мучиться?

Я пожимаю плечами:

— Не знаю. Думаешь, мне не хочется увидеть других людей?

Бросаю в рот засушенные листья рогерса. Слюна тут же горчит, но и бодрости прибавляется.

— Я их ненавижу, — бросает Теш, нахмурившись. — Людей. Этих ублюдков, что живут в уютных домах. У них есть все — горячая еда, чистая вода. Ненавижу!

— Эй, успокойся. У нас тоже это будет. Надо просто подождать. Мы сами всего добьемся.

— Было бы здорово, если Мезармоут разрушит твой бог, Гектор. Представь, как по одному его щелчку здания разрушатся, а горожане превратятся в кровавую пыль. Я бы посмотрел на подобное зрелище.

— Не говори ерунды.

Я кладу руку на плечо старого друга. На его глазах выступают слезы.

— Я так устал, — говорит Теш. — Эти тяготы… они сжигают наши души, понимаешь?

— Может быть…

— Наверное, ты прав: я говорю ерунду. Прости. Давай забудем этот разговор.

— Хорошо, друг.

Я улыбаюсь, но уверен, что улыбка получается натянутой…

В груди закололо, и я опустил голову. Ключ нервно зашевелил лапками, бусинки глаз закрылись. По его прозрачному хвосту полилась светящаяся зеленая жидкость. Мерзкое зрелище. От отвращения я зажмурился и прислонился спиной к стене. Камень приятно захолодил кожу.

На мгновение появилась шальная мысль вытащить Ключ. Вцепиться в эластичное тельце, вырвать с хрустом присоски и хвост, выдавить мерзкие глазки и… Дальше что? Он мне помогает. Вправляет мозги, связывает воспоминания в единую нерушимую цепочку. С ним я ощущаю себя живым. Ощущаю себя целым. Но что-то все равно не так.

Не могу объяснить.

Или же могу? После того обрушения льда в расщелине я сломался. Не физически, конечно, но морально. Я проиграл: бог поймал меня, как нашкодившего ребенка, и отхлестал по заднице. Мол, знай свое место, дурачок. И моя память в одно мгновение распалась на тысячу осколков. Она и сейчас-то частенько подводит, но Ключ все исправит.

Я ПОМОГУ.

Не сомневаюсь. Однако как мне удалось выйти из Дома и обнаружить нужную пещеру? Попытался вспомнить, но ничего не получилось. Всё как в треклятом тумане. Я ведь знал, что наткнусь на мертвых червивых, знал, куда идти, знал, как вытащить из гнойного горба Ключ. Откуда? Что или кто направлял меня? Неужели Пепельный Бог пощадил группу и решил помочь? И опять не сходится: червивые всегда были врагами нам, бессмертным. Или же твари прислуживают Богу?

Ответь!

… Антиклея гладит мои волосы. Она так близко, что я ощущаю тепло её дыхания на щеках.

— Мой бедный, мой милый…

«Я запутался».

— Не сомневаюсь. Но скоро все пройдет. Ты изменишься. Он поможет тебе добраться до Мезармоута.