Я вернусь за тобой

— Ну, как тебе сказать, да я не отрицаю, что знаком с ним. Я же видел его каждый год на твоем дне рождения. Поэтому, да, я его знаю. Но это утреннее сообщение точно не от него. Зачем ему похищать Сашу?!

— Но, мне кажется, самый разумный вопрос, который мы можем задать и получить ответ немедленно: на кого ты работаешь, Джеймс?

— Я же тебе уже говорил, что работаю только на себя. На кого работаешь ты? — возвращаю я вопрос ей.

— Ну, мне кажется, что я тоже работаю на себя. А Саша, как мне кажется, работает на того, с кем она. Так как нам узнать, на чьей мы стороне?

Я убираю пару прядок с ее лба.

— Доверяй мне. Я знаю, что для нас с тобой лучше. Если ты будешь мне доверять, все будет хорошо. — Я наклоняюсь и целую ее в кончик носа. — Ты и я, Харпер, мы в этом вместе, малышка. Я единственный, кому ты должна доверять. Неважно, что произойдет. Я тот, на кого ты должна всегда ориентироваться. Потому что, запомни, все, что я делаю сейчас, все это для тебя и меня. Не просто для тебя, не просто для меня. Это для НАС, вклад в наше будущее.

— Но, я даже не знаю тебя, Джеймс. Доверие необходимо заработать. А я не уверена, что ты заслужил моего доверия. Да, я признаю, что ты очень сексуальный. И я ужасно пристрастилась к сексу с тобой. Но в тот день, когда мы были под пирсом, ты сказал мне, что хочешь не только трахать меня, но и узнать меня. А сейчас, мне кажется, ты хреново продвинулся в этом. Пока все, на что ты готов, это просто заниматься со мной сексом. Если уж на то пошло, то ты не знаешь обо мне ничего, кроме тех однодневных поездок на день рождения. А я знаю о тебе и того меньше. Так что ты выбираешь? — Она присаживается и разворачивается, подбирая ноги под себя, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Ты не можешь иметь и то и другое сразу. Или ты хочешь что-то быстрое и удобное, состоящее из секса и все. Или же ты хочешь чего-то более значимого и в итоге зарабатываешь мое доверие.

Она замолкает, а я все еще проигрываю ее слова в своей голове. Со стороны смотрится, будто я колеблюсь в своем решении, поэтому она делает попытку подняться. Но мой разум срабатывает быстрее, чем ее ноги успевают коснуться пола. Я притягиваю ее к своей груди.

— Что ты хочешь узнать обо мне? Я расскажу тебе все.

Она раздумывает в течение минуты, и я уже рисую себе в воображении ужасные вопросы, которыми она собирается меня пытать:

«Что ты чувствовал, когда убил в первый раз?»

«Почему у них заняло столько времени, чтобы освободить тебя, когда ты был в плену?»

«Как ты думаешь, родители любят тебя?»

«Почему они не боролись, чтобы не дать Организации заполучить тебя?»

«Скучаешь ли ты по своему брату?»

«Что произошло с твоей сестрой?»

Я втягиваю воздух, судорожно пытаясь понять, в каком направлении мне придется врать. Но это все необязательно. Потому что ее вопросы, наконец, озвучены. И все это выбрасывает меня из игры.

Глава 19

Харпер

— Какой самый лучший подарок, который ты когда-либо получал? — спрашиваю я его. — Когда ты был маленьким ребенком. Потому что самый лучший подарок, который тебе достался в твоей взрослой сознательной жизни, — несомненно, я.

Я хлопаю ресницами, давая ему понять, что не злюсь на него. Я не пытаюсь его оттолкнуть. Мне просто необходимо чуть больше деталей о нем и его жизни. Я хочу узнать больше о его работе. Больше о том, скольких людей и как он убил. Знать, какой он в действии. Я не хочу упускать ничего из его жизни. Я не знаю, люблю ли его на самом деле, но он мне очень нравится. Очень. И понимание того, что он был со мной на протяжении всего этого времен, уже значит для меня многое. Это делает его больше, чем просто обычным парнем, с которым я познакомилась. Он парень, который знает обо мне многое. Знает о моей семье. И, несмотря на это, он все равно хочет быть рядом со мной, быть со мной.

Ну, или же… он использует меня, чтобы добраться до Ника. Что тоже может быть правдой. И разговор — это хороший способ все разузнать.

А у меня серьезные проблемы с доверием. Я это прекрасно знаю. Но с другой стороны, подбираясь ближе — становясь более близкими — я, в любом случае, добьюсь желаемого. Он смотрит на меня с явным недоверием во взгляде, когда я думаю об этом всем. Вероятно, борьба, которая происходит во мне, отражается на моем лице.

— Ну… — он прочищает горло, а затем замолкает так надолго, что я решаю подхватить и начать первой рассказывать, чтобы ему было немного полегче.

— Давай я начну. Хорошо? — Я склоняю голову к плечу и улыбаюсь, пока он обдумывает, что сказать. Я вижу по его лицу, он раздумывает над тем: быть ли ему честным или же солгать мне. Если я хочу получить что-то от него, то мне необходимо первой сделать шаг. Именно так это работает, так ведь? Убийцы привыкли реагировать на какие-то действия.

Поэтому я ложусь к нему на колени и начинаю рассказывать.