Я возвращаюсь за тобой

– Но у этой женщины редкая группа крови. Она будет месяцами стоять в списке ожидания со всеми связанными с этим рисками. И кто может быть уверен, что она доживет?

– Никто, – согласился врач.

– А мы можем спасти ее уже сегодня вечером.

– Но на все есть порядок, Клэр.

– Порядок, да плевать на него! – воскликнула она с вызовом.

* * *

Я плаваю над своим телом и слышу, как они обсуждают нас, как если бы я уже был мертв. Но по громкой реплике этой Клэр, молодого интерна, я понимаю, что еще остается надежда спасти Селин, пересадив мое сердце ей. Что же сделать, чтобы переубедить Шино Мицуки и его дурацкую карму? Я чувствую себя уже совсем далеко. Принимай же ее предложение, черт возьми, принимай!

* * *

Но верный своей натуре хирург внимательно посмотрел на ассистентку и ледяным тоном объявил:

– Если хотите когда-нибудь стать хорошим врачом, вам следует понять одну вещь: правила – это то, что нас защищает.

А она ему метко возразила:

– Правила – это то, что нас душит.

– Обсуждение закончено, Клэр.

* * *

Глубокой ночью

в нескольких километрах оттуда

Облокотившись о парапет, нависающий над рекой, в промокшей одежде и с лицом, омываемым дождем, отчаявшийся человек отбросил капюшон, который обычно был у него на голове, и дал дождю свободно литься на него, как если бы так можно было смыть с него все его преступления. Несколькими часами раньше он гордился тем, что был самым лучшим наемным убийцей Нью-Йорка. За четыре года он выполнил более пятидесяти контрактов, и все – без сучка, без задоринки. Десятки жертв, убитых с полным хладнокровием, и ни разу его рука не дрогнула. Однако в этот вечер его качнуло, и третья пуля попала в женщину, которой вообще не должно было там быть. Впервые в жизни он запаниковал и, рискуя быть схваченным, сам вызвал «Скорую помощь» прямо со своего мобильника. Почему именно сегодня? Почему в таких обстоятельствах? Он не мог себе это объяснить. На него вдруг накатило отвращение и отталкивающий страх. Повинуясь порыву, он изо всех сил швырнул свой револьвер в черные воды Ист-ривер. Но этого ему показалось недостаточно, и он взобрался на парапет и остался, сохраняя равновесие, стоять над пустотой, подняв голову к небу. В это время дождь усилился, и он закрыл глаза, пытаясь найти в себе мужество прыгнуть.

* * *

Больница Сент-Джуд

4 ч 30 мин

Шино Мицуки хлопнул дверью своего кабинета. Он посмотрел в окно, но горизонт был скрыт потоками дождя, исполосовавшими стекла. Хотя ему трудно было это признать, но он проникся аргументами Клэр. Он снял телефонную трубку и попросил, чтобы его связали с Центром трансплантации. Возможно, он смог бы сделать эту операцию, получив все необходимые разрешения. Несколько угрожающих раскатов грома прогремели в небе, и лампочки вдруг затрещали. Когда его соединили, Мицуки вдруг резко повесил трубку. Нет, это заведомо обречено: ему никогда не получить необходимых санкций. При пересадке сердца количество доступных трансплантатов всегда ограниченно, в них всегда огромная потребность, и правила очень строгие.

Оно вышел из кабинета так же быстро, как вошел, а потом заглянул к интерну.

– Клэр, сделайте анализ на антитела, проведите диагностику вирусных инфекций и морфологический контроль пары. Начинаем трансплантацию.

– А как же порядок? – удивилась молодая женщина.

– В этот вечер наплюем на порядок.

* * *

Он согласился. В его руках, я в этом уверен, Селин будет жить. И теперь я могу исчезнуть. Блестящие отражения сверкают вокруг меня, как кристаллы. Я уже ничего не вешу, я испаряюсь, исчезаю, охваченный молочно-белым туманом. Но прежде чем меня окончательно не станет, я чувствую какую-то фосфоресцирующую оболочку, которая обволакивает меня своим жаром и блеском. И на последнем издыхании я понимаю все:

что времени не существует,

что жизнь – это единственное, что у нас есть,

что не надо ее презирать,

что все мы связаны друг с другом

и что самое главное всегда ускользает от нас.

* * *

5 часов ночи